– И вовсе нет! – Тиеру, похоже, задело за живое. – Просто достоинства девушки вовсе не в красивой обертке, а в ее душевных качествах!

– Милая моя, – Фиби смотрела на нее с откровенным снисхождением, – чтобы мужчине захотелось познакомиться поближе с этими душевными качествами, сначала нужно ему захотеть снять с них обертку. И, уж извини, красивую обертку им снимать куда интереснее.

– Вовсе нет! Не всем же быть такими ограниченными лишь на своей внешности профурсетками!

Я все же прервала зарождающий конфликт:

– Тиера, а у тебя тогда какой уникальный дар? Ты какие-то особенные зелья делаешь?

– То, что я по природе зельевар, еще не означает, что все в моей жизни связано с зельеварением, – она все еще обижалась.

– Она вообще про свой дар не рассказывает. Наверняка там ерунда бесполезная, – фыркнула Фиби; ее, видимо, уж очень «профурсетка» оскорбило.

Но тут же переключилась на меня:

– Так, давай-ка примерь, что получилось. Нежно-шалфейный цвет должен выгодно оттенить твои рыжие волосы.

Платье теперь было короче, обнажало колени; длинные рукава сменились рукавами-фонариками, да и квадратный вырез стал побольше, но все же в рамках приличия.

– Ладно, признаю, так и вправду симпатичнее.

– Ну вот, – с довольным видом оглядела меня Фиби. – И элегантно, и дерзко одновременно. Не хватает каких-нибудь деталей, но для этого надо было меня заранее предупреждать, уж извини, – развела руками. – И все равно в таком виде вполне можно идти к красавчику-целителю, он наверняка оценит.

– Повторяю, я иду туда вовсе не затем, чтобы его очаровывать.

Но она тут же перебила:

– В любом случае внешне должна соответствовать мероприятию. Так что не спорь со мной, лучше поспеши, а то и так уже опаздываешь.

О том, как добраться до западной жилой башни я помнила не очень хорошо, но, в принципе, должна была сориентироваться. А там уж вполне можно спросить у кого-нибудь, где именно гостиная факультета целителей.

Путь мой лежал снова через главный холл. До этого хоть и попадались студенты, но немного, а в холле вообще не было ни одной живой души. В основном все, наверное, заседали в комнатах или в гостиных. Спустившись в холл, я решила на всякий случай заглянуть в столовую. Вдруг Алирвия все же струсила и теперь там отсиживается или заедает стресс. Но нет, здесь никого не оказалось. И только я собралась выйти обратно в холл, как послышался звук открываемых парадных дверей и следом совсем близко голоса.

В одном я сразу же узнала Лиама, да и из обращения тут же стало понятно, кто именно его собеседник:

– Крейв, а ты никогда не задавался мыслью, что строить из себя отвязного пошляка, это не так уж необходимо? – Лиам, похоже, был чем-то очень раздражен.

Тот хмыкнул.

– Я, конечно, ценю, что ты во мне видишь хоть что-то хорошее. Только проблема в том, – прозвучало совсем уж без иронии, – что это видишь только ты.

И тут же продолжил все так же беззаботно:

– И вообще, должность главного святоши тут уже тобой занята, я могу лишь скромно греться в лучах твоей славы. Все у нас с тобой честно. Ты знаешь, что я не законченный мерзавец. Я знаю, что ты тоже тот еще неидеальный гад. Но вот эти твои порывы периодически наставить меня на путь истинный…как бы сказать помягче… бесят. Давай сделаем так. Ты не будешь больше читать мне нотации, а взамен я, так и быть, перестану воровать у тебя носки и продавать их твоим поклонницам.

– Чего? – Лиам аж оторопел.

Крейв расхохотался.

– Да шучу я, шучу, не смотри ты на меня так! Хотя, ты знаешь, мне кажется, эти тупоголовые девицы, которые по тебе с ума сходят, даже на такое бы клюнули. И все равно, не понимаю я тебя. Что ты никак этим не пользуешь? Да я бы на твоем месте всех бы их перепробовал, а некоторых и не по одному разу!