По лестнице к ректорскому кабинету я поднималась, прикидывая варианты вплоть до самых экстремальных. И что увидела за последним поворотом? То, что заставило на миг отпустить перила и протереть глаза. Это ничего не изменило – картина перед ними осталась прежней.

Он стоял там. У подоконника. Просто стоял и что-то высматривал в окне! На площадке лестничного пролета, абсолютно один. Издалека узнала его, даже в профиль: высокий лоб, прямой правильный нос, твердый волевой подбородок. Собранные в хвост белые волосы с серебристым отливом – будто седина, а будто и нет. Сомневаюсь, что такой цвет от рождения, но ненатуральным не кажется. Зато подкидывает Киллиану больше лет, чем есть на самом деле.

Уверена, сорока ему еще не исполнилось. Хмурился бы поменьше, что ли… С этого расстояния он тоже выглядел грозно и немного устрашающе. Строгий, собранный, в пригнанной по фигуре, легионерской форме. Разделяло нас бесконечное количество ступеней и следовало бы по идее ускорить шаг. Вместо этого ноги стали ватными, захотелось, чтобы лестница никогда не заканчивалась.

Казалось бы – подходи, лови момент, целуй! Но как я это потом объясню?.. Раньше было не до того, а тут соизволила задуматься. Невероятно вовремя, чего уж.

Ступени кончились, пальцы вынужденно соскользнули с перил. Тянуло прокрасться мимо Киллиана Зинбера тихой сапой и пойти себе дальше. Что я почти и сделала… Уловив движение, он повернулся, серые глаза пронзили меня насквозь. Впервые видела его настолько близко. Складку между бровями, поджатые губы, шрам на левой щеке, который часто упоминали трепетные девушки и не только оные. При этом никто доподлинно не знал, откуда тот взялся. Глубокий след, но не могу сказать, что он сильно портил и без того суровое лицо.

Сейчас или никогда… Никогда? Нет уж, я ни одного мужчину так не разыскивала! Что до объяснений – с каких пор восемнадцатилетним девам надо оправдываться за внезапные приступы любвеобильности? Выкинула ненужные мысли, и вперед.

Получилось. Я подошла к Киллиану – еще ближе, наслаждаясь странной звенящей пустотой в голове. Его бровь испытующе изогнулась. Жесткость во взгляде, короткая светлая щетина на подбородке. На ощупь, наверное, пока не колючая… В реальность вернул заданный мне вопрос:

– Что вы хотели?

Что я хочу?.. Срочно покраснеть вместо того, чтобы откровенно пялиться!

– Да, – ляпнула я, прежде чем совсем сократить расстояние между нами.

Мимолетное касание губ, сорванный вскользь поцелуй, попытка отстраниться. Облом! Хватка сильных рук на талии вынудила остаться, практически впечатав в твердую мужскую грудь. Спустя секунду губы смяло горячим требовательным поцелуем. Дыхание сбилось, воздуха не стало. Внутри словно коротнуло, посыпались невидимые щекотные искры. Жаром затопило пополам с глубоким изумлением, ибо… Какого?! Шок и трепет в одном флаконе! Чудом придя в чувство, я сообразила, что отвечаю. И не за себя и свое поведение, а взаимностью на его вопиюще наглые действия.

Мои ладони уперлись в Киллиана, отталкивая. Меня отпустили, я судорожно и хрипло вдохнула. Он невозмутимо усмехнулся, демонстрируя нулевую неловкость. Вся она была моя… Целиком и полностью! Щеки пылали по-настоящему. Или я от возмущения?.. Ладони сжались в кулаки, а припухшие губы в тонкую полоску.

– Не я это начал, – справедливо заметил Киллиан. Наклонившись ко мне, уничтожил только что отвоеванное личное пространство и произнес: – Занятную демоническую тварь ты призвала, и условия сделки у нее интересные.

– Чего сразу призвала-то? – Невинный вид, взмах ресниц, запущенный в голове генератор отговорок. – Может, проспорила кому-нибудь…