– Не возражаете, если сменим тему, мэм? – торопливо перебил ее Джералд.

Он заметил смущенный вид Кэррин и алчное любопытство, написанное на лице Сьюлен, – не дай бог, начнут задавать Эллен неприличные вопросы, и тогда выяснится, что он плохо за ними присматривал. «Одна только моя кошечка Скарлетт, – не без удовольствия признался он себе, – вроде бы думает о чем-то постороннем, как и подобает настоящей леди».

Из затруднительного положения ему помогла выбраться Хетти Тарлтон.

– Ради бога, ма, давай все-таки поедем! – крикнула она, потеряв терпение. – Я уже сварилась на этом солнце, а на шее – я прямо чувствую – так и высыпают веснушки!

– Минуточку, пока вы не тронулись, я хотел только узнать, вы как решили насчет своих лошадей? Продадите нам для Эскадрона? Война может начаться в любой день, и парни хотят определенности. Это ведь эскадрон графства Клейтон, хотелось бы, чтоб и кони были тоже из графства Клейтон. Но вы, упрямое создание, все отказываетесь продать нам своих отличных лошадок.

– А может, и не будет никакой войны. – Миссис Тарлтон мгновенно отключилась от странных брачных обычаев семьи Уилкс, но старалась потянуть время.

– Позвольте, мэм, ну нельзя же…

– Ма! – опять возникла Хетти. – Разве не можете вы с мистером О’Хара переговорить по поводу лошадей в «Двенадцати дубах»? Какая разница – там или здесь, на дороге?

– То-то и оно, что не можем, мисс Хетти, – ответил Джералд. – Но я не хотел бы задерживать вас дольше чем на минуту. До «Двенадцати дубов» ехать всего ничего, а там сразу и стар и млад – все на нас накинутся, каждый захочет узнать про лошадей. Ах, у меня прямо сердце разрывается, как погляжу, что такая красавица, такая благородная дама, как ваша матушка, и вдруг такая скаредная на свою живность! Где же ваш патриотизм, миссис Тарлтон? Неужели Конфедерация вовсе ничего для вас не значит?

– Ма-а! – закричала малышка Бетси. – Рэнда уселась мне на платье, я буду вся мятая!

– Так спихни Рэнду и тихо мне, Бетси! А теперь послушайте меня, Джералд О’Хара, – сказала миссис Тарлтон и стрельнула в него колючим взглядом. – Не надо мне тыкать в лицо Конфедерацией. По моим подсчетам выходит, что Конфедерация значит для меня не меньше, чем для вас, у меня четыре сына в Эскадроне, а от вас там никого. Но мои мальчики могут сами о себе позаботиться, а вот лошади – нет. Я бы с радостью отдала коней бесплатно, если б знала, что на них будут ездить люди мне известные, джентльмены, умеющие обращаться с чистопородными лошадьми. Я бы и минуты не колебалась. Но отдать моих красавцев дикарям охотникам из глухих лесов и крекерам, что привыкли ездить на мулах? Нет, сэр! Да меня по ночам кошмары замучают – что какие-то дураки беспросветные сбивают им спины плохими седлами и не холят их, как положено. Думаете, я допущу, чтобы моим красавцам рвали удилами губы, пока нрав не сломают? Меня при одной мысли об этом оторопь берет! Нет, мистер О’Хара, благодарю покорно, но лучше вам накупить в Атланте старых кляч для ваших неотесанных парней. Они разницы не заметят.

– Ма, ну пожалуйста, поехали все-таки! – взмолилась Камилла. – И прекрасно ты понимаешь, что в конце концов отдашь своих ненаглядных. Вот увидишь, как папа и мальчики начнут тебя доставать нуждами Конфедерации, ты взвоешь и отдашь все, что угодно.

Миссис Тарлтон усмехнулась и тряхнула поводьями:

– Ничего подобного вам не видать. Не дождетесь. – Она легонько взмахнула хлыстом в воздухе, и лошади живо взяли с места.

– Какая женщина! – восхитился Джералд, надевая шляпу и пристраиваясь к своим. – Трогай, Тоби! Мы ее, конечно, одолеем и лошадей получим. Но она права. Права! Если ты не джентльмен, тебе в коннице делать нечего. Твое место в пехоте. Да ведь еще жальче, что плантаторских сыновей в графстве маловато, на эскадрон не хватает. Ты что-то сказала, котенок?