Потом…

Сволочь. Лорна была в халате, готовилась к откровенному разговору с любовником. Она глянула на зловещее темное небо и дождь, поежилась от сквозняка из окна, послушала неумолчный грохот машин по Кингсуэй. Посмотрела на унылый осыпающийся кирпич спорткомплекса Короля Альфреда – в этом бассейне Лорна в детстве училась плавать. Затем обвела глазами крошечную комнату. Потертый розовый ковер – старушечий розовый, в шутку называл его Грег. Бугристая штукатурка на стенах, потолок табачного цвета. Покрывало из искусственного меха на большой продавленной кровати. Покрывало купила Лорна, когда они с Грегом только сняли квартиру. Двухместный диван, кресло с лопнувшей пружиной, кухонный уголок с маленьким столиком. Двери-жалюзи скрывали ванну, тоже старушечьи-розовую, и умывальник с унитазом того же цвета; на кранах висел резиновый шланг с душевой лейкой.

Электропроводка была в жутком состоянии. Выключатель при нажатии искрил. На фене стоял трехконтактный штепсель – запрещенный, по словам Грега, – Лорна использовала его в ванной. Пару раз она пожаловалась на проводку домовладельцу, но тот никаких мер не принял.

Скорей бы отделаться от этой квартиры.

На компакт-диске играл Ван Моррисон, «Такие вот дни».

Лорна с широкой улыбкой начала кивать в такт музыке. Потом вдруг вскинула кулаки над головой и громко пропела:

– Такие вот дни! О-оуууу!

Пискнул телефон – секретный телефон. Сообщение.

Спешу! Буду через 29,272 минуты! Соскучился безумно! Встречай голышом!

Черт. Черт-черт-черт.

Лорна глянула на часы. Семнадцать двадцать пять. Он приедет на час раньше, чем она ожидала. Черт!

Женщина кинулась к зеркалу в ванной. Прическа выглядела словно после встречи с торнадо, макияж был в духе картин Джексона Поллока. Лорна отвернула краны, пустила воду в ванну и перед запотевшим зеркалом стала поспешно приводить лицо в порядок, то и дело поглядывая на часы. Ублюдка нужно встретить во всеоружии.

Она осторожно, двумя пальцами, вставила штепсель в розетку, включила фен. В розетке зашипело, затрещало. Лорна обдула затуманенное зеркало горячим воздухом, скинула халат, легла в ванну и, намыливая тело, погрузилась в мечтательные воспоминания о последних двух часах.

Пролетело, казалось, мгновенье, и вот уже – на добрых пятнадцать минут раньше ожидаемого – над Лорной навис Грег в превосходном темно-синем костюме, рубашке в полоску и ослабленном университетском галстуке. Грег держал не очень свежий букет, явно купленный на автозаправочной станции.

– Зая моя! Господи, как я соскучился!

Грег склонился к губам Лорны, но та подставила щеку.

– А? – недоуменно выпрямился он.

– Пошел ты, – сказала Лорна.

– Ого, зая… В чем дело?

– Хорошо отдохнул на Мальдивах с бедняжкой «Белиндой», а? Помог ей восстановить душевное здоровье?

– Это был ужас, я тебе говорил. Паршивей не придумаешь. За две недели мы друг другу и пары слов не сказали. Я каждое утро просыпался с мечтами о тебе.

– Да ну?

– Честное слово, Лорна. Я каждый день думал: «Очередной паскудный день в раю. Потому что я здесь не с той женщиной».

– Пойди глянь в мой ноутбук на столе, Грег. Думаешь, я и правда идиотка? Иди смотри! Ноут включен, сам все увидишь.

Грег исчез, вернулся через несколько минут.

– Откуда у тебя фото?

– Какая разница, Грег? Паршиво отдохнул, говоришь? Бедненький… А по фото и не скажешь, что тебе паршиво – вы с Белиндой прям голубки.

– Зая, послушай… пожалуйста, послушай. Я понимаю, что ты подумала.

– Понимаешь? Серьезно?

– Да.

– Нет, ты и близко не представляешь.

– Послушай…

– Нет, на этот раз ты меня послушай. Я тебе верила. А теперь я знаю, кто ты на самом деле, ублюдок проклятый.