Я больна. Больна нимфоманией. Любой непросвещённый человек скажет: это же здорово, постоянно хотеть секса. Но я отвечу: нет. Я заложник своего влечения. После первых ужасных соитий я стала выборочной в этих делах. Я хотела только феерии, вулканического выплеска эмоций. Но мужики, однотипные парализованные сухари. Все они хотят, чтобы ублажали лишь их. Вставали перед ними на колени, широко открывая рты, надевали для них чёрное бельё, следили за своими фигурами или соглашались на быстрый секс, в котором в выигрыше оставались лишь они. Мне всё это не подходило. Я хотела доминировать. Это я поняла, когда сблизилась с одним флегматичным кретином. У него был байк с рисунком огня на топливном баке. В кругу друзей он весь из себя брутальный. Но когда мы под воздействием марихуаны завалились в охотничий домик, куда он привёз меня, всё поменялось. Я уложила его на пол и запретила шевелиться. Он покорно принял правила моей одурманенной головы. Меня понесло не на шутку. Я хлестала его ладонью по щекам, садилась на лицо и мочилась, стоя над ним. Он молча всё принимал.

Лёгкое чувство превосходства уносило меня в бездну наслаждения. В тот миг я поверила в себя. Я прикоснулась кончиками пальцев к тонким струнам забвения. Знаете, это как пульт от телевизора, но гораздо лучше. Ты можешь не только переключать скучные каналы, но и редактировать сюжет. Тебе подвластно управление временем. Ты можешь замедлять его или ускорять. Когда ты дирижируешь и своим телом и телом партнёра, неминуемый взрыв блаженства накроет тебя с головой.

В тот вечер я кончила три раза, так и не расстегнув его ширинки. Когда он понял, что я и не собиралась с ним спать, он рассердился. Я лишь смеялась над ним, с измазанным моими соками лицом и в пропитанной мочой косухе. Он порывался взять меня силой. Я пнула его по яйцам и угнала байк. Такого адреналина я никогда раньше не испытывала. Моя кровь бурлила кипящей рекой, а я жаждала следующей жертвы.

Наркотики постепенно вошли в обычный рацион. Иногда марихуана, чаще экстази. Со вторым у меня всё сложнее. Волна прихода порабощала меня до неузнаваемости. Петтинг мог длиться часами. Мы соприкасались кожей, приятно скользя друг по другу. Я чувствовала партнёра каждой клеточкой своего тела. И ругала себя за то, что поддавалась этому наваждению, подчиняясь сама.

Была вечеринка на какой-то квартире. Его звали Игорь. Он довёл меня до полного измождения и посмеявшись, просто вышел из комнаты. Возбуждённая и не отдающая себе отчёта, я металась от двери к двери, бросаясь на первого встречного. И пока меня не поимело трое человек, я не успокоилась.

Наутро я чувствовала себя отвратительно. Между ног натёртости, волосы грязные и слипшиеся. Я сижу под холодным душем и рыдаю. На меня нахлынули воспоминания, как я в один вечер превратилась в дешёвую шлюху. Желудок скручивает, и меня тошнит на белые лодыжки. Не так я представляла своё доминирование. Сидя в собственной блевотине, я решаю завязать с наркотиками.

Мир объявил мне войну, и я приняла её. Мне восемнадцать. Я зла. Как на себя, так и на всех мужиков. Что я творила тогда… Мне по-настоящему снесло крышу. Моё превращение началось с гардероба. Вытряхнув из шкафа все шмотки, я сожгла их на заднем дворе дома. Ничуть не жалея ни любимых джинсов, ни белых кроссовок, которые я тщательно чистила каждый день старой зубной щёткой. Я бросала в огонь совершенно всё, прощаясь с той дешёвой шлюхой, у которой было данное родителями имя. Слабая, ведомая и беззащитная, она сгорала в этом очищающем огне. А я, новая, как инквизитор продолжала кормить пламя.