Уже через десять минут был у кафе – я подошёл к ним и сказал, что не смог удержаться… – «очень вкусно пахнет!». Так я познакомился с яркой и эффектной брюнеткой Эммой, секретарём «Хасана» – он делал обрезание мужчинам, выезжающим в Израииль.
На иврите обрезание у иудеев называется «брит мила» в соответствии с канонами иудаизма. Это слово обозначает завет (договор) между Господом и еврейским народом. Еврейским детям делают обрезание на восьмой день отроду. По иудейским писаниям, это делается в знак совершения сделки между младенцем и Богом.
Я познакомил Леонтия с Эммой и она пригласила нас к себе домой. Стол был накрыт по-восточному: с фруктами и блюдами национальной кухни из ресторана. Её сын, лет тринадцати, под музыку и песню Майкла Джексона показывал нам «лунную походку»… На прощание Эмма пригласила нас в ресторан гостиницы «Душамбе» на еврейскую свадьбу.
Танец невесты на еврейской свадьбе.
У входа в ресторан стояли крепкие мужчины и пропускали гостей по приглашениям. Но, в назначенное время, подошла к нам Эмма и провела нас к столику на двоих.
В центре зала, у самого подиума: на высоком помосте, сидели молодожёны.
Пока шли, Эмма рассказала, на свадьбу дочери «Хасана» приехали родственники из разных республик СССР и гости из Америки и Израиля.
Как говорится, свадьба пела и плясала! Особенно поразил меня танец невесты: она спустилась с помоста в зал, где её встретил отец и за руку проводил на своеобразную сцену, образованную столиками с гостями – расставленными полукругом, – на некотором расстоянии от подиума.
Возле нашего столика был центральный проход по которому сновали пожилые еврейские женщины и сметали небольшими вениками в совочки деньги, которые бросали под ноги невесте гости.
Стодолларовая купюра упала на наш стол, но её тут же подхватила ловкая «подметальщица»..
Были мы и на базаре. Леонтий разглядывал рулоны с «шифоном»… В центре – старый таджик продавал ножи и кинжалы в ножнах, инкрустированных разноцветными каменьями.
Брил свою волосатую правую руку выше кисти до локтя: демонстрировал покупателям остроту лезвия ножа. Потом я разглядел, что его левая рука до засученного рукава была обрита начисто. Перед ним на небольшом ковре были разложены разные виды ножей. Мне помнится, Леонтий купил себе нож… Я сказал, что в самолёт его не пустят.
После встречи известных участников фестиваля с имамом-хатыбом – угощали фруктами. Потом осматривали крепость гиссарского бека. Помню лимонную рощу..
Попробовали с Леонтием, в кафе – во дворе гостиницы «Душамбе», – суп «пити». Едят – в керамических горшочках – исключительно в обжигающе – горячем виде
Как-то ходили за коньяком – далеко: поблизости спиртное не продавалось.
Случайно познакомились с администратором фильма Никитой Матросовым. Он подвёз нас до гостиницы на «Уазике». Был в форме полковника…
В Таджикистане снимался художественный фильм «Афганский излом». В разгар съёмок в феврале 1990 года начались массовые беспорядки, и военные соединения Душанбинского гарнизона были приведены в повышенную боевую готовность.
Боевики застрелили администратора съёмочной группы Никиту Матросова. Стоял на балконе… Он был одет в полковничью форму и его приняли за русского офицера. Военную форму носил для удобства решения вопросов с действующими офицерами и солдатами, занятыми на съёмках фильма «Афганский излом».
В холле отеля после пленарного заседания подошёл ко мне один из участников фестиваля – было видно по бейджику пристёгнутого к кармашку джинсовой рубашки.
Кинорежиссёр Малик Якшимбетов.
Это был Малик Якшимбетов. Встретились впервые, но познакомились близко… Много говорили с ним: о его родине – Башкортостане, – об учёбе во ВГИКе и о работе, в частности: о мультипликации. Его жена, русская по национальности, известный мультипликатор в Казахстане.