– Я писатель.

– О как. Это интересно. Здесь есть несколько человек, от которых, можно получить много историй. Может, и про меня что-то напишешь?

– Может быть, – не предавая значение словам, сказал Дмитрий.

За стойку подсела красивая пышногрудая блондинка и разлив по граненым стаканам эль, пошла по залу. Дмитрий не смог отвести от неё взгляд, и Пьер, заметив это, громко поставил стакан.

– Что, понравилась? Только сразу предупрежу, это моя жена. Увижу, что ты до неё дотрагиваешься, убью. И не дождёшься чертей своих. Ясно? – Дмитрий молча кивнул. – Хотя она скоро уйдёт к себе, так что не переживай, надолго она не задержится.

– А разве она не до закрытия будет работать?

– Работать? Она гость, как и все здесь. В эту ночь работаю только я, а остальные развлекаются. Такая вот это ночь. Потом всё поймёшь.

– Ясно, – Дмитрий не захотел вникать в происходящее и просто попивал пиво, смотря на всех гостей.

– Хей! Хей!

В таверну залетел мужчина и моментально привлёк к себе внимание. Он был толстым бородачом с красным лицом. Он набрал побольше воздуха в грудь и начал распевать, грубым голосом:

– А ну-ка, налей пивка ты скорей,

Чтобы было всем веселей,

А если нет пива у тебя,

Тогда налей побольше вина.

– Это Велиал. Местный весельчак и заводила. Без него эта ночь была бы не та, – сказал Пьер.

– Рано проснусь, на улице тьма,

А она мне уже не страшна!

Налью себе бокальчик вина

И будет день коротким.

Велиал пел изо всех сил и перекрикивал гуляющих в таверне.

– Проснусь, на улице будет закат,

А мне хочется устроить разврат,

Найду подружку, принесу её домой,

И будет ночь короткой.

Все гости пели мотив, каждый на свой лад, размахивая стаканами и проливая пиво. Один в порыве веселья схватил полный стакан пива, моментально осушил его и разбил об пол. Песня уже шла сама по себе, без участия Велиала, каждый пел по очереди, что приходило в голову. Слова у них будто сочинялись на ходу. Заметив Дмитрия, Веливл перешагнул осколки и подошёл к барной стойке:

– Ты кто?

– Я Дмитрий, у меня бензин кончился.

– О как. Ну, трактир, это самое лучшее место для подзарядки. Я тебе так скажу. Если с утра много целей, то нужно выпить 100 грамм и всё получится.

– Я не в этом смысле, – осознав сказанное, попытался оправдаться Дима.

– Мне без разницы, на твой смысл! Сегодня модно иметь пивной живот, а не быть худым, как червяк. Худые люди губительны для мира. Они злые, а мы толстяки всегда довольные и ни на кого никогда не обижаемся.

– Что?

– Не спорь с ним, – сказал Пьер, – лучше не отвечай ему, он скоро напьётся, повеселит народ и уйдёт.

– Так, а я не понял, а где мой баян?

Велиал осушил залпом ещё две кружки и, увидав жену трактирщика с баяном, выхватил инструмент.

– Пусть придёт хоть сейчас зима,

Растает от этой ночи она.

Дьявольская ночь такая одна,

Ой, не горюй ты мама.

Толстяк заиграл на инструменты с периодической фальшью.

– А почему новенький не поёт? Песня сближает. Так что пой громче всех!

– Лучше пой, ты писатель придумывай что-нибудь, – спокойно посоветовал Пьер. – Ночь длинная и лучше никого не злить.

Дима немного подумал и пропел:

– Машина сломалась у меня,

Что тут творится, не знаю я,

Но точно хочу напиться.

– Дим, ты пей и запоминай. Я тут подумал и решил, что расскажу тебе несколько историй, связанных с нашей деревней. Только это всё права, я слухами не занимаюсь, – разливая алкоголь, сказал Пьер. – Ты ведь когда приехал сюда, видел гору? Только не путай с северным холмом, гора светится зелёным, хотя на ней нет травы.

– Вроде бы видел.

– Светится она из-за фосфора, он сдержится в каждом человеке. Гора пропитана им. Кто-то назвал эту гору «Горой Самоубийц». На ней хоронили всех, кто с неё же и прыгнул. Это всё прелюдия, а история связана с моим другом.