Лёшка уже полностью собрался и заглянул к нему в кухню:

– Свою раскладушку бабуле отдашь, – Никита, не отрываясь, покивал головой, да, да, – Симку я вставил новую и свой номер вбил, – уже из прихожей долетал до него голос брата, – Всё, я ушёл. Ты тоже давай, не залипай там.

– Иди, иди, я его отправлю, – баба Люба взяла белую рубашку с гладильной доски и встала в дверях:

– Никитушка, мы тебя ждём, – она прижимала рубашку и любовалась внуком.

Совсем взрослый парень, всего на полголовы от старшего отстаёт. А красавец-то какой! Не рохля, вон как мускулы проступают и да же пресс в кубиках.

Пожить бы ещё! Увидеть, как их жизнь сложится. Свою упустила, всё на потом откладывала, уже и время вышло. Дочь жить боялась, а с внуками нельзя промахнуться.

– Им за нас с тобой двойную порцию положено, поняла? Ты здесь за ним не следила, а оттуда – обязана! Слышишь меня? Веди наших мальчиков к счастью, прямой дорожкой веди, и оберегай!

С ней всегда так, начнёт о внуках думать, сразу с покойной дочерью говорит, считает, что она их ангелом-хранителем стала. Баба Люба проморгалась. Не-не, больше ни каких слёз. У нас всё хорошо, вот и не зачем сырость разводить.

– Кита, ну, опоздаешь…

Никита через силу оторвался от подарка, нырнул в рубашку и закружил бабу Любу по комнате.

– Что ты, что ты, отпусти меня, – она вцепилась в его плечи, – тяжеловата я для тебя.

– Ты у нас пушинка! – он поставил её на пол и расцеловал. – Это лучший день в моей жизни!

– Это всё Лёшенька. Через интернет как-то там заказал. Ты уж аккуратнее будь, ладно? Сам понимаешь…

– Понимаю, понимаю, – он достал из кармана джинс потёртый кнопочный агрегат и протянул ей, – Держи, это теперь твоё, – набрал на смартфоне номер, телефон в руках бабушки пиликнул, – Запиши мой новый номер. Разберёшься?

– Иди уже.

–Давай, хоть сфоткаемся на дорожку, – он сделал несколько снимков и ещё раз чмокнул её в щёку.– Всё, я ушёл.

_{>Капчик* – народное название названия города Капчагай и прилегающего к нему водохранилища в 60 км от Алматы. С 2022 года город носит имя Кунаев.}

Самые беспонтовые уроки проходят первого сентября. Классный час с извечным бу-бу-бу, потом, типа, урок мира, а на остальных – вспомним старое, начнём новое. Никита было не до них. На каждом уроке в телефоне появлялся ярлычок новой социальной сети, а с ними и друзья-подписчики. Нашёл аккаунты своих любимых групп и певцов. Он часто представлял, как попадёт на их концерты, и, вообще, может даже станет одним из них. Никита любил петь. Взрослые часто говорили, что у него есть дар и надо не упустить свой шанс. Он не упускал – все школьные концерты и городские конкурсы проходили с ним. Его объявляли самородком, но дальше этого пока дело не шло. Теперь всё будет по-другому, он будет выкладывать свои ролики, и ещё посмотрим, у кого лучше.

С работой и пением у Никиты были особые отношения. Многие бы удивились, если б узнали, что Никита не считает себя несчастным и всякое такое, что прилагается к статусу сироты. В их маленьком городке, на берегу водохранилища мало кто вообще жил шикарно. Купальный сезон и обилие отдыхающих из Алматы спасало население от голодной зимы, но мало кого делало богатым. Город долгое время чах и пришел в себя, лишь тогда, когда его официально объявили казахстанским Лас-Вегасом и стали строить казино. Заодно с ними возникли какие-то производства в старых уцелевших цехах. Улицы облагородили – новые бордюры, асфальт, освещение, цветочки.

Зарабатывать Никита научился у брата. Лёшка в десять лет организовал с друзьями бизнес на пляже. Сбросились по штуке* и вышли к отдыхающим с напитками и мороженым. В тот же день их корпорация развалилась – товарищи не смогли договориться, как делить доход, честно или по справедливости. Стали торговать врозь и обходили городской пляж на расстоянии друг от друга. Никита свои первые деньги заработал в пять лет, когда увязался за братом на море. Послушал он, как брат идёт и бубнит – «минералка, тархун, мороженое», – побежал впереди него и, как глашатай объявлял список перед каждой группой отдыхающих. Отказать его широко распахнутым глазам было сложно. Лёшка с братишкой честно делился выручкой – денег давал и мороженым кормил, но длилось это недолго. Мама быстро поняла, что у младшего есть деньги, и под самыми разными предлогами стала их клянчить. Лёха знал, что пойдут они на спиртное, и на её уловки давно не поддавался, а вот Никитка отказать не мог. Мама его не забывала, вместе с бутылочкой для себя приносила копеечную конфетку и ему. Крепко обнимала, целовала в макушку, звала своим любимым сыночком, добытчиком, кормильцем и единственной надеждой. Никита маму любил, а на бабу Любу и Лёшку махался кулаками, когда они ворчали на мать и уговаривали его не давать ей деньги. Лёшка тогда начал хитрить, давал Никитке деньги только на чупа-чупс, лимонад или жвачку, а про остальное говорил, что он сам домой продукты купит, зачем маме по магазинам ходить, тяжести таскать. Мать это не спасло. Доброхоты делились с ней огненной водой, через неё она и умерла – цирроз печени извёл её за месяц.