Леди Риссингтон – томная, скучающая красавица – тихо вскрикнула. Молодой Уайлдман вошел в штопор. Джорджия взглянула на Чилтона Кэнтелоу. Он неотрывно смотрел, но не на самолет, а на нее. Джорджия не дала себе труда расшифровывать выражение его лица: теперь она точно знала, что оно означает. Пытаясь контролировать свой голос, добавив едва заметную нотку тревоги в небрежный тон, она произнесла:

– Уверена, он успеет в самую последнюю минуту, как вам кажется?

Молодой Уайлдман, вне всякого сомнения, успел в последнюю минуту. Его самолет все еще стремительно падал вниз, беспомощный и тихий, как мертвый желтый лист, до самой последней черты безопасности. Но сердце Джорджии ликовало. Ее муки закончились. Уайлдману ничего не грозило, он ни на мгновение не подвергся опасности, разве что от собственной дерзости. Она сочла действия «А.Ф.» блефом, поставила жизнь этого блестящего летчика на то, что это блеф, и выиграла в решающем поединке. Джорджия едва услышала гром аплодисментов, когда он запустил мотор самолета и вывел его из штопора.