То, что происходило под столом, было иллюстрацией к фильму Джармуша – маэстро не показывал, что происходит под столом, а передавал это через лицо актера.

Приходько не был так велик, как Джармуш, но тоже сыграл неплохо без репетиций и дублей.

Нога Элеоноры зашла очень далеко, и орудовала она ею очень ловко, как великий футболист Гарринча на левом краю бразильской сборной, так ловко, что зиппер в брюках поехал вниз, и Приходько даже испугался, что она в следующем заходе порвет ему трусы.

Принесли горячее, она убрала свое холеное копыто и, решив подкопить белков, навалилась на баранью ногу. Приходько тоже отдыхал, тихо жуя кролика в белом вине.

Баранья нога на тарелке была чистой и отполированной. Элеонора вытерла губы, потом подкрасила их и сказала своему Кролику:

– Иди сюда.

Приходько встал и пошел на пьяных ногах в лапы хищницы. Она посадила его рядом и без подготовки впилась ему в губы. Ее язык, раздвоенный по моде, с колечком пирсинга, пробил его стучащие зубы и поцарапал нёбо. «Чистый удав», – подумал он и отшатнулся.

– Что-то не так, малыш? – проворковала налетчица.

– Да нет, все нормально, просто в нос что-то попало, – промямлил Приходько.

– Займись йогой, промывай нос, займись собой, ты какой-то бледный, я возьму над тобой шефство! – И пьяно промурлыкала, расстегивая блузку: – Иди сюда! Поцелуй тетю в сисю.

«Пиздец! – подумал Приходько. – Сейчас она меня заломает прямо здесь!»

Спасение пришло с помощью МТС, ей позвонили, и она ослабила захват, собранно и четко разрулила проблему и опять принялась за свое черное дело.

Приходько боялся только одного – он уже понял, что контракт висит исключительно на его половом органе. Он не боялся этой тети, но показаться ей в рваном носке было выше его сил.

Она наезжала на него со всех сторон, просто обмусолила, укусила два раза в рельефную грудь, но на этот раз спас метрдотель – принес десерт с закрытыми глазами и ушел с чаевыми, равными его пенсии с московской надбавкой.

В голове заиграла песня: «Дома ждет холодная постель, пьяная соседка, а в глазах – похоть. Здравствуй, милый друг метрдотель…»

На десерт подали ягоды и мороженое, она еще ебнула две порции «фернет бранко» для колорита. Приходько понял, что настал его черед.

Он стал мучительно придумывать версию, по которой сможет соскочить со скользкой темы. Надо было придумать так, чтобы дело не пострадало, контракт должен быть подписан.

Сначала он решил сказать ей, что педофил, но вспомнил, что у нее дочь-подросток, потом решил сказать, что некрофил, но это оскорбило бы ее.

Вариант, что он любит ампутанток, ему показался нейтральным, он вспомнил какой-то артхаузный фильм, где все было про это, и пересказал сюжет с собой в главной роли.

Она повращала своими горящими глазами с ресницами-стрейч и крикнула громко и властно:

– Официант! Топор!

Приходько потерял сознание…

Очнулся он от резкого запаха нашатыря, которым ему заткнули ноздрю. Кудесницы не было, метрдотель убирал со стола и изредка лазил к себе в карман пощупать чаевые.

– Она велела вам позвонить, когда пройдет. Выпейте чайку, – с участием сказал старый плут.

Приходько чаи распивать не стал, поплелся к выходу, но нутром понял, что выхода нет.

Надо заполнять резюме, решил Приходько.

После бесплодных поисков новой работы среди своих знакомых он решил действовать. Первый вопрос – «Цель» – поставил его в тупик. Какая, на хуй, цель, когда денег осталось на один месяц, а кредит за машину висит на шее и давит хуже некуда?..

Зачем он ее брал?! Если бы не выебывался, то сейчас бы ездил на старой, как друг Чемоданов на десятилетней «вольво», и деньги бы лежали дома, а не в кармане чужих людей.