– Лев Иванович! – раздался взволнованный голос Конышева. – Вы сейчас на месте?

– Да, Виктор Станиславович. Как раз занимаемся вашими проблемами. Кое-что даже удалось выяснить…

– Бросайте этим заниматься! У нас тут проблемы посерьезнее! Я вас очень прошу – приезжайте ко мне в контору немедленно! Мне так или иначе придется вызывать полицию, так что пусть лучше это будете вы! Я жду вас, срочно! Записывайте адрес – Чаплыгина, 8.

Гуров ничего не успел понять – Конышев отключил связь. Посмотрев на Крячко удивленным взглядом, он сказал:

– Похоже, там что-то случилось. Ладно, побеседуем после. Придется ехать.

– Можно с тобой? – подхватился, было, Стас, однако Гуров осадил его:

– Нет. Во-первых, я сам не знаю, что там случилось, во-вторых, ты, кажется, ждешь важного кадра. Вот когда я вернусь, перескажешь мне свою беседу с ним.

И полковник, спустившись к своему автомобилю, отправился на улицу Чаплыгина.

Конышев положил телефонную трубку и посмотрел на часы. Он ожидал важного для себя момента: сейчас должны были приехать клиенты для оформления сделки и привезти наличные. Виктор Станиславович всегда предпочитал брать наличными, а уже потом сам клал их в банк на собственный счет. День обещал быть очень насыщенным: на сегодня намечены сразу три сделки, одна за другой, и все с получением денег. А потом ему нужно будет съездить в нотариальную контору, а вечером отвезти деньги в банк в сопровождении специально нанятого для этой цели человека, обеспечивавшего вооруженную охрану. Будучи человеком осторожным, Конышев никогда не возил крупную сумму в одиночку.

До назначенной встречи оставалось несколько минут, и он вышел в приемную. Там, помимо секретарши Люды, никого не было. Конышев направился в кабинет риелторов. Лев Абрамович Гольдман находился на своем месте. Поправляя сползавшие с носа очки, он сосредоточенно перечитывал какие-то документы.

– У вас все готово, Лев Абрамович?

– Да-да, Виктор Станиславович! – отозвался тот.

– Скоро приедет Лемешев, поторопитесь! – напомнил Конышев.

– Не беспокойтесь, у меня все в порядке, я просто перечитываю документы. Как только он подъедет – я в вашем распоряжении.

– Отлично. А вы не видели Красницкого?

– Кажется, он… э-э-э… вышел покурить, – рассеянно ответил Лев Абрамович.

Конышев вышел из кабинета и направился в курилку – так называлось помещение в конце коридора, небольшой закуток с двумя старенькими стульями. Как человек некурящий, он редко посещал это место, только в случае, когда требовалось срочно переговорить с сотрудником, устроившим себе перекур.

Красницкий стоял возле окна, прислонившись к раме и держа двумя пальцами зажженную сигарету. Рядом с ним Конышев, к своему неудовольствию, увидел агента по недвижимости Надю, которая стояла к нему спиной и о чем-то вполголоса говорила с Красницким. Тот улыбался и что-то тихо ей возражал, как показалось Виктору Станиславовичу.

– Алексей Владимирович, вы после обеда что намереваетесь делать? – спросил Конышев.

– Пока не знаю, а что?

– У меня сегодня три важные встречи…

– Да, я помню! Но ими всеми занимается Гольдман, они не по моей части.

– Поэтому я и спрашиваю! – немного раздраженно пояснил Конышев – он слегка нервничал перед получением крупных сумм и успокаивался только тогда, когда деньги благополучно занимали свое место в банковской ячейке.

– Ну-у-у… – неопределенно протянул Красницкий.

– Свяжитесь, пожалуйста, со строителями, которые делают ремонт на Электрозаводской. А еще лучше – съездите туда и лично посмотрите, как продвигается работа. Если их постоянно не навещать и не подталкивать, все затянется очень надолго. А нам желательно продать это помещение до Нового года – оно идеально подходит для утренников и спектаклей. У меня Театр юного зрителя уже интересовался…