– Что не случилось, то не случилось, – качая головой, скептическим тоном произнёс Элладий Викторович.

– Но вы рассказывайте, – обращаясь к Переславскому, снисходительным тоном сказал Элладий Викторович, – мы послушаем, раз такое дело. Всё равно Софоклу сегодня не пить вина…

Он задумчиво глянул в окно и снова перевёл взгляд на собеседника.

– Скифы понимали, что в одиночку они не смогут противостоять ахеменидской империи и решили искать союза у греков, – продолжал экскурс в историю Переславский. – В хронике упоминается, что в 512 и 494 гг. до н. э. скифское посольство прибыло в Спарту во времена правления Клеомена Первого. Скифы предложили атаковать персов с двух сторон: с Кавказа и с Эфеса, но спартанцы отказались от союза по причине нежелания воевать далеко за пределами родины. В конце концов скифы атаковали персов в одиночку и уничтожили их восьмидесятитысячную группировку, базировавшуюся во Фракию, обернув в бегство того самого тирана Херсонеса Мильтиада. В дальнейшем также были попытки скифов и греков объединить усилия в борьбе с персами, о чём упоминалось выше.

– Я и говорю: порознь.

– По большому счёту выходит, что порознь… хотя и делали одно дело: подтачивали основы империи.

– Эх, хорошие были времена, – протянул Элладий Викторович, – вино пили неразбавленным.

– Это кто пил вино неразбавленным, греки что ли? – спохватился Никитюк, ехавший на переднем сидении микроавтобуса рядом с водителем.

– И греки тоже, – невозмутимо отвечал главный научный сотрудник центра.

– Что-то я не слышал такого. Скифы, да, пожалуйста, но греки всегда разбавляли вино, а тех, кто не разбавлял, считали свиньями.

– Значит, белые пятна истории ещё существуют, Сергей Сергеич, раз вы того не знаете!

– А ну-ка, здесь поподробней.

– Неа, сначала налей по-скифски!

– Ах, ты ж бес! – отмахнулся Никитюк. – Отсмотрим стелу, потом нальём.

– Тогда не расскажу.

– Так, я уже понял, о чём речь, – рассмеялся Никитюк.

– И о чём же?

– О беспримерной страсти Клеомена пить неразбавленное вино.

– Неужели?

– Вы сами проговорились.

– Эх, вас не проведёшь.

– А вы говорите, налей по-скифски.

– Говорю! И что?

– Ну а то, что самого спартанского царя это довело до безумия и гибели.

– Что это?

– Что, что, – вино, пьянство. Как говорил Анахарсис: виноградная лоза приносит три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь омерзения.

– Вы верите той версии, что Клеомен умер от безумия, до которого его довело пьянство?

– А разве иначе? По Геродоту именно так.

– Геродот просто завидовал отменному здоровью спартанца и его подвигам, вот и придумал эту версию. Шучу. Но Геродоту могли подсунуть эту версию, ведь часть правды порой хуже самой лжи, а то, что противники Клеомена пытались внушить обществу своё мнение, у меня нет сомнений.

– То есть, по-вашему, Клеомен был трезвенником и со скифами дружбы не водил?

– Не без этого, конечно, но умер он не своей смертью.

– Кто же его убил?

– Его довели до самоубийства. Это самый изощрённый метод убийства, когда человека медленно подводят к мысли о необходимости самоубийства. У греков этот метод существовал давно. Спартанские власти умело применили его, тем самым отомстив Клеомену за низвержение Демарта.

– Ясно, теперь ясно. И всё же мы ждём от вас рассказа о том, как спартанский царь со скифами на бруденшафт пил, – усмехнувшись, сказал Никитюк.

– Скифы не пили на бруденшафт, у них был другой способ проверить дружбу на крепость.

– Какой же?

– Они, прежде чем выпить, стукались кружками так, что вино из одной чары переливалось в другую.

– Ну, это они делали в целях предотвращения отравления, это у них не являлось показателем дружбы, – заметил Дмитрий.