(2004г.)

В одно время я стал реже писать, придерживаясь известного постулата «Если можешь не писать – не пиши», но иногда внутри «заполняется стакан до краев» и чтобы не взорваться я начинаю стучать пальцами по клавиатуре.

Словно с подзорной трубой я со стороны слежу за теми с кем мне доводилось пересекаться вплотную, и иногда пишу о них…

В детстве у меня был друг, даже не друг, а как старший товарищ. Нур был старше меня на два года, когда тебе восемь, а соседскому мальчику десять он для тебя уже авторитет.

Когда он приезжал на каникулы к своим родителям из Рыбачьего*, я все время, что он гостил во Фрунзе был рядом с ним. Нур напоминал мне героя из моего любимого фильма «Кортик». Он был высок ростом, держался всегда независимо, иронизировал и никогда не злоупотреблял своим непререкаемым для меня авторитетом. Нашими героями тогда были персонажи из советских телевизионных детективов, где следователь уголовного розыска неустанно преследовал какого-нибудь жулика. Стараясь походить на своих кумиров, мы с Нуром выходили на улицу, держа в руках допотопный фотоаппарат и детский компас, выбирали для нашего «расследования» кого-нибудь из прохожих. Стоило нам только определить для себя объект слежки, и мы начинали его преследовать буквально по пятам. Это было так увлекательно, что порой мы, забываясь, уезжали вместе нашей «жертвой» на каком нибудь рейсовом автобусе на другой конец города. Поочередно вставая у объекта нашего преследования за спиной затем спереди мы старались запомнить черты его лица и детали одежды. Затем уже вконец измотанные мы возвращаясь во двор увлеченно обсуждая, дальнейшие наши действия на завтра.

Нур много фотографировал, не знаю, была ли внутри его фотоаппарата пленка, но я не видел ни одной его фотографии, впрочем, тогда меня это мало волновало. Дворовые друзья на меня косо поглядывали, поскольку пока Нур не уезжал обратно к своей тайэне*, где он и воспитывался я все время проводил только с ним. Он учил меня играть в шахматы, стрелять из пневматической винтовки, рассказывал увлекательно про рыбалку и иногда мы просто ходили вместе в кино. Так продолжалось кажется до пятого класса, пока родители Нура не переехали в новую квартиру и я уже слышал о Нуре изредка только от своей мамы, поскольку наши родители работали в одном коллективе.

Со временем мы повзрослели и нас раскидало в разные стороны… и как-то мама попросила меня отвезти ее к своей коллеги по случаю покупки дома в пригороде Бишкека, это была мама Нура. Мне тогда уже было чуть больше двадцати, по пути я стал расспрашивать маму о Нуре, и из ее рассказа я узнал, что он увлекается культуризмом (тогда в начале 90-х все этим увлекались), не курит и не пьет и что он уже несколько раз подавал документы в КГНБ. Я ехал и думал: – интересно как он сейчас выглядит и как мы встретимся с ним через столько лет… надо было одеться поприличней с досадой подумал я.

Когда мы вошли в дом и поздоровались со всеми гостями, мама неожиданно спросила хозяев: «Нур дома, Алишер хочет с ним поздороваться…», и мне указали на дверь времянки из окна которой горел желтый свет, была середина осени.

В центре комнаты сидели засучив рукава двое молодых мужчин и чистили морковку. Было видно, что Нур «качается», крепкая шея, мускулистые руки с выделяющимися венами говорили сами за себя. Я в деталях помню ту нашу встречу, поскольку перематывал в голове этот эпизод несколько десятков раз.

Когда я вошел в комнату, на его лице было приятное удивление. «О, Алишер… как дела, братишка?» – это были его первые слова, он положил на стол нож и, как бы привставая, протянул мне ладонь так, чтобы я не испачкался, и я пожал его жилистую кисть руки. «Ты что, маму привез? А, молодец!». Я сел рядом и стал расспрашивать его, что и как, но ответы его были очень короткими, я начал вспоминать про наше детство, но и тут он сделал вид, что не помнит уже ничего, было такое ощущение, что ему перед своим приятелем немного неудобно. Не зная, что еще сказать, я закурил, Нур посмотрел на меня, покачал головой и сказал: «Братишка, бросай курить, займись спортом, надо быть всегда на старте, вдруг кипиш* какой…». Ты прав, почти оправдываясь ответил я, нужно спортом заняться… все помнят, как в середине 90-х Бишкек был насыщен криминальными разборками. Но я был озадачен другим, если честно, я ожидал совсем другой встречи со своим старым другом. Я начал злиться на себя… к черту мою сентиментальность, очередной раз я упрекнул себя тогда, этот мир циничен и жесток, еще немного послушав затянувшиеся нравоучения двух «качков», я стал искать повод, чтобы поскорее уехать.