Кая с опаской подходит к железной раковине, открывает вентиль. Ледяная. Горячей нет. Кран ржавый и вода из него брызжет, а не течет. Но зато на бортике лежит зубная паста, запакованная щетка, кусок мыла и упаковка тампонов. И на том спасибо.

Умывшись и почистив зубы, Кая брезгливо справляет нужду в загаженный унитаз, который, судя по всему, не мыли ни разу. Глупо рассчитывать в тюрьме на отельный сервис, но, черт, в таком гадюшнике любой двинется умом. Особенно мама, которая за свою жизнь ни одной тарелки не помыла. Не потому, что она избалованная принцесса, хотя и это тоже имело место. Зачем утруждать себя бытовыми обязанностями, если в доме постоянно находится штат прислуги, готовые выполнить любой каприз? Кая точно так же не была приспособлена к жизни простой смертной, но в вынужденной роли Нины Даль ей пришлось многому научиться, начиная с готовки и хождения по магазинам за продуктами и заканчивая уборкой своей небольшой квартирки.

Что ж полученные навыки здесь ей точно пригодятся. Правда, мылом унитаз она еще ни разу не чистила, но за неимением других вариантов, будет довольствоваться тем, что есть.

Переодевшись в чистую рубашку, Кая отдирает от пиджака рукав, и смочив в воде, натирает мылом. Затем, практически, не дыша, чтобы ненароком не заблевать тут все, берется за дело. Мерзко, противно до выворота кишок и слез из глаз, но через какое-то время за толстым слоем налета засохших нечистот появляется белый кафель.

– Диана, прекрати! – визгливые нотки в голосе матери, заставляют Каю отпрыгнуть от почти заблестевшего унитаза. – Ты не должна этого делать!

Снова это имя. Диана. Если мать помнит, как ее дочь звали до побега, то вряд ли забыла все остальное. Вопрос в том, как вытянуть из нее необходимую информацию?

– А кто должен? – выбросив грязную тряпку в урну, девушка поворачивается к матери лицом. – Ты видишь здесь уборщиков? Нет? Я тоже. Значит, поддерживать элементарную чистоту нужно самим. Нет ничего унизительного в том, чтобы немного замарать руки. От этого ни ты, ни я не умрем. Отравляющая вонь и плесень убьют нас быстрее.

– Ты никогда не должна забывать, кто ты, – лихорадочный блеск в глазах женщины и нервно сжатые кулаки приводят Каю в недоумение, но сказанная фраза дает надежду и необходимую зацепку.

– А ты еще помнишь, кто ты, мам? – девушка медленно сокращает расстояние между ними. – Почему ты назвала меня Дианой?

– Потому что я сама дала тебе это имя, – попятившись, испуганно шепчет женщина. На ее лице отражается глубокая растерянность вперемешку с необъяснимой злостью и раздражением. – Я больше ничего не скажу, – хрипло добавляет она. – Он сам тебе объяснит то, что посчитает нужным.

Кая поворачивается к раковине, долго и тщательно моет руки.

– Твое настоящее имя я могу узнать? Или об этом Кронос тоже запретил тебе говорить? – выдержав длительную паузу, Кая делает еще одну попытку пробить защитный панцирь матери.

– Мария. Меня назвали в честь твоей бабушки, – тихо отзывается она. Вернувшись за свой стол, женщина снова начинает сосредоточенно составлять фигуры из золотых шестиугольников.

– Бабушка жива?

– Не знаю. Для меня мои родители умерли.

– А твой муж? Твой первый муж, мой отец…Уильям. Кронос. – закрыв кран, Кая оглядывается через плечо.

Спина матери неестественно напряжена, руки застыли. Девушка с отчаянием понимает – она ничего не скажет. Нет никаких сомнений в том, что Кронос держит бывшую жену в страхе, тщательно промыв мозги и напрочь уничтожив психику. Он запрограммировал ее разум, установив определённые блоки, взломать которые будет очень непросто, но у них впереди много времени, чтобы попытаться вернуть матери настоящую личность, а не эту измученную марионеточную оболочку.