– А вот этого я от тебя вообще не ожидала, – гневно сказала она, – хотя, – Екатерина приподняла подбородок и гордо посмотрела на Сергея, – если тебе так, – она сделала ударение на слове «так», – нравится, то пожалуйста, – все так же пристально глядя на Сергея горящим взором, с зардевшимися щеками, Екатерина распахнула халат, держа его за полы руками, став похожей на птицу-лебедь с черными расписными шелковыми крыльями, – смотри, сволочь, смотри, маньяк, урод и извращенец! – На последних словах она задохнулась в смехе, взмахнула руками – и на экране появилась одетая в домашний спортивный костюм, сидящая на уютном синем диване Улей. Она все еще смеялась.

– Прости, я не могу удержаться просто. Наверняка необходимо что-то во мне настроить, чтобы поведение скорректировать, но знаешь, как ни странно, ни у кого руки не доходят. Видимо, я им такая – распутная – больше нравлюсь.

– Кому «им»?

– Да всем твоим коллегам.

– Ну, парням, наверное, да, конечно, нужно привыкнуть, но если честно, у тебя очень здорово получается.

– Спасибо за комплимент, – Улей состроила глазки, – но я вообще небинарная персона, я на гребне волны, само воплощение прогрессивной повестки. И девочек люблю, и мальчиков, и овечек, если надо. Ты вот любишь овечек? – просила Улей строго и ткнула в него с экрана указательным пальцем.

– Сыр люблю, мясо, а насчет плотских утех – нет.

– Ничего, мы еще с этим поработаем. А то международная компания, а диверсити- менеджера нет, никто, понимаешь, не следит за развитием сотрудников, правильным гендерным соотношением и ориентацией. Обсужу с акционерами при встрече.

– Они к тебе тоже заходят?

– Все мы люди, Сереж, у всех свои слабости, – Улей вздохнула и развела руками.

– Ладно, ты ведь не на сиськи поглазеть пришел, у тебя их на ноуте своих вагон. Или надоели?

– Я поговорить пришел, потому как один черт не засну, пока не получу ответы на вопросы. Сегодня столько узнал, увидел… тебя вот… – Сергей смутился, что не осталось не замеченным.

– Ты тако-о-ой славный, – томно протянула Улей, – прямо вот бы всего зацеловала сейчас.

– Слушай, я серьезно.

– Ну хорошо, хорошо, задавай свои три вопроса, – Улей поудобнее уселась на диване, скрестив ноги и прилежно сложив на них руки – само внимание. Сергей вдруг понял, что она сидит на копии его дивана в копии его гостиной.

– Заметил, да?

– Ага.

– Усиливает эмпатию. Хочешь, и тебя рядом нарисую?

– Нет, хочу вопрос задать.

– Какой ты занудный, ну, задавай, хрен с тобой, – Улей вздохнула.

– А почему три вопроса?

– Это был первый вопрос?

– Нет, просто выясняю протокол и условия взаимодействия.

– Принято. Три, потому что мне так хочется. Тебе вставать рано, настроен ты явно занудно, вопросы, значит, будут жуть какие. Побуду-ка я для тебя золотой рыбкой, – при этих словах нижняя часть тела Улей превратилась в рыбий хвост, как у русалки, – вот так будет лучше.

– Ну, и где вопрос?

– Как работает квантовый компьютер?

– Вот! – Улей подняла вверх палец. – Я же говорила – сплошное занудство, и отвечать замучаешься. Ну да ладно, – она снова сладко потянулась и убрала рыбий хвост, вернув спортивный костюм.

– Смотри и слушай, внимай, так сказать, смертный, – произнесла Улей мрачно и серьезно и замолчала на несколько долгих секунд. Потом вдруг выдохнула и отрицательно покачала головой:

– Слушай, ну, жопа прям, давай как-то эту тему обойдем. Тебе ведь, в целом, оно малополезно. Ты вот нейронок сколько создал, а хоть раз в сложных кейсах мог бы объяснить заказчику, как было принято то или иное решение тобой же созданным продуктом?

– Нет, конечно!

– Ну вот, а тут тебе зачем в эти дебри лезть?