Ссадина под глазом неприятно болела, напоминая о себе, стягивала кожу, от чего было неприятно улыбаться. Рон поморщился правым глазом и потёр припухшую щёку, на которой всё ещё осталась мазь, которую ему бережно втирала приятная молодая женщина, которая оказалась местным врачом.

– От кого получил? – спросил Уилл, заметив его движение.

– Приложился об асфальт, когда убегал, – мурашки пробежали по спине от воспоминаний о погоне, которая произошла несколько часов назад.

– От кого?

Рон сложил пальцы в замок, постарался сделать голос твёрдым, чтобы ему точно поверили:

– От какого-то мужика в противогазе.

Да, прозвучать это могло странно, но после его слов Уилл выпрямился и стал выглядеть куда серьёзнее. Он верил ему, и от этого стало как-то приятно и спокойно на душе. Ему наконец-то есть кому выговориться.

– Этот выродок напал на меня вечером, когда я возвращался из скейтпарка, который, ну, на Венис-Бич. Сначала выбил у меня из-под ног скейт. Я подумал, что это какой-то бездомный, нацепил на себя непонятно что и сейчас будет меня грабить, но он, вместо этого, наступил мне на шею, – Рон закинул голову назад, обнажая шею и демонстрируя пёстро-розовый след, в котором угадывалось очертание подошвы ботинка. – Потом достал нож. Я, – он запнулся, потряс головой. – Я начал вырываться, но он…

Он помедлил, задумался, сам попытался осознать, что же именно произошло в следующую секунду. Тот ненормальный занёс руку с ножом, это он помнил отчётливо, а потом Рон словно вспыхнул огнём, всё тело заныло от неистовой боли, в лёгких закончился воздух, а в глазах он видел яркие пятна, словно его ослепило вспышкой. Так продолжалось, по ощущениям, целую вечность, пока нападавший резко не поднял ногу с его шеи и не оступился. Рона за руки рывком подняла девушка, начала толкать его в спину, держа другой рукой за предплечье. Она заставила его бежать куда-то, но он не видел ничего перед собой, зрение ещё не восстановилось. Руки, которые держали его, исчезли, в темноте он услышал вскрик, запнулся носком об землю и рухнул лицом на асфальт. Щеку обожгло от боли. Он сел на колени, зрение в одном глазу медленно возвращалось. От страха сердце, опомнившись, резко забилось, неприятно отдавая пульсацией в горло. Женские руки снова помогли ему подняться, начали поддерживать его, на плечи что-то капнуло. Девушка попросила его двигаться быстрее, и они побежали. Она указала ему на дверь, заставила бежать туда. Он начал быстрее перебирать ногами, вложил в ноги все оставшиеся силы, смог достигнуть двери уже без посторонней помощи. Дверь на вид была самая обычная, в ней не было ничего такого, чтобы она вдруг каким-нибудь волшебным образом могла помочь ему спастись от ненормального. Кошмар, в котором он оказался, был слишком реалистичным. Дверь резко распахнулась перед его носом, когда он добежал. Рон ввалился в неё и оказался на изумрудной влажной траве, которая колыхалась от бриза. Его снова подняли под руки, и перед собой он увидел море. Это не Калифорния, здесь было холоднее, а воздух намного чище. Ветер пробирался под майку и джинсовые шорты, заставляя его морщиться. Незнакомая девушка навалилась на него сзади, но быстро выпрямилась. Она обошла Рона, осторожно положила руки ему на щеки и осмотрела лицо. Он не мог отвести от неё взгляд не то от изумления, не то от ужаса. На её шее багровел разрез, кровь крупными каплями капала ей на грудь, пачкая кофту. Длинные тёмно-рыжие волосы развивал ветер, а голубые глаза смотрели на него с тревогой. Она спросила, в порядке ли он, но ответить не получилось: его голос неожиданно осип, практически пропал. В голове всё смешалось, и он не понимал, что произошло реально, а что он выдумал.