– Во сколько мы вылетаем? – Сделав над собой усилие, выныриваю из гипнотического воздействия пронизывающих голубых глаз. Выражение мужского лица резко меняется, словно я снова спросила что‑то не то.

– Есть вероятность, что нам придется задержаться, – прохладным тоном отвечает Дэрил. Линия скул напряжена, во взгляде сквозит недовольство. Сердце тревожно екает в груди. Мне тоже до нервной тряски не нравятся такого рода форс‑мажоры.

– Что случилось?

– Случился шторм, – мрачно сообщает Дэрил и, сжалившись, поясняет более подробно: – Снаружи минус пятьдесят и шквалистый ветер со скоростью сорок метров в секунду. Встреча с Мари тоже отменяется. Без ущерба для здоровья из дома сейчас не выбраться.

– Надолго мы застряли? – нахмурившись, уточняю я.

– Прогнозируют на пару дней. – Он неопределенно пожимает плечами, и я начинаю нервничать сильнее.

– Думаешь, нам опасно находиться здесь?

– Не люблю менять планы. – Дэрил раздраженно потирает переносицу. – Мы теряем время, Ди. Я не собирался задерживаться здесь даже на сутки. Представляешь, какая паника сейчас творится в корпорации? Удаленно я не могу разрулить все вопросы. Необходимо личное присутствие. Два дня – это минимум. А потом еще полет с дозаправкой в «Фантоме». Оттуда нас заберет самолет. К счастью, там озаботились о взлетной полосе.

– Мы не полетим в «Улей»? – удивленно спрашиваю я, нервно теребя пальцами пояс на халате. Он смотрит сначала на мои руки, потом поднимает нечитаемый взгляд на лицо.

– Зачем? Островной «Улей» больше не наша сфера ответственности, – выдает Дэрил.

– А чья?

– В ближайшее время всем будет не до игр на выживание, – терпеливо объясняет он. – Нельзя допустить хаоса внутри корпорации. Верхняя ступень структуры снесена, но, если посыплются нижние, не только нас накроет, весь мир содрогнется.

– А что будет с пчелками и трутнями? – спрашиваю я.

Меня сейчас мало волнует судьба корпорации, которая едва меня не угробила. Дэрил не спешит с ответом, словно что‑то взвешивая в уме. По моей спине пробегает неприятный холодок. Почему он так долго молчит?

– Пока всё не устаканится, Гейб возьмет на себя управление объектом.

Дождавшись объяснений, я не чувствую ни малейшего удовлетворения от довольно обтекаемой формулировки.

– Каким образом? – требую конкретики. Дэрил пригвождает меня к месту свинцовым взглядом, явно намекающим на то, что я порядком достала его своими вопросами. – Ты не собираешься их освобождать? Да? – осеняет внезапной догадкой.

– Как ты это представляешь,? – уточняет он с непроницаемым выражением на лице. – Ты сможешь убедить их молчать? Или возьмешь расписку о неразглашении? Или сотрем им память? Отрежем язык?

– То есть ты их заочно приговорил, – мрачно подытоживаю я, мягко говоря, охреневая от его непробиваемого равнодушия.

– Предлагай свои варианты. Я послушаю, – хладнокровно заявляет Дэрил, небрежно привалившись к косяку дверного проема.

Он выглядит таким спокойным и уверенным, что я мысленно кричу, ожесточенно сжимаю пальцы в кулаки, но не нахожу ни одного вразумительного аргумента, чтобы возразить.

– Нечего сказать? – удовлетворенно подмечает он. – А ты попробуй представить, что бы с тобой сделали эти несчастные угнетенные пчелки, окажись вы снова на одной арене. Не нравится картинка? Страшно? – проницательно ухмыляется Дэрил. – И это естественная реакция, Ди. Мир жесток и несправедлив. Тебе ли не знать?

– А пока миром правят такие циничные хищники, как ты, тем более, – не сдержавшись, бросаю я, а этот мудак широко улыбается, словно ему отвесили комплимент.

– Пойдем в гостиную, Ди, – сменив тему, непринужденно предлагает Дэрил. – Там теплее. Я затопил камин и разогрел вчерашний ужин.