Адам расстегивает ремень и спускает джинсы, а Ева внезапно опускается перед ним на колени.

Испытывая запоздалое смущение из-за своей наготы, она всего лишь пыталась прикрыться до того момента, как сам Титов будет обнажен и продолжит к ней прикасаться. Но когда она оказывается на коленях, а член Адама перед ее глазами – происходит очередной сбой в системе. Он стонет, хрипло вдыхает и выдыхает, матерится. А Ева, испытывая небывалую власть и превосходство, прикасается к его плоти рукой. Оттягивая крайнюю плоть, обнажает толстую головку члена.

Замирает, встречаясь с сумасшедшим взглядом Титова.

Он хрипит и лихорадочно сглатывает. Если она это сделает… Если она позволит ему… Бл*дь, если только она коснется его своими губами…

Адама возбуждает сам факт того, чтобы попасть в ее рот. Вторгнуться между ее пухлыми малиновыми губами своим членом. Заткнуть ее язвительный лживый рот.

Но Исаева не особо стремится к тому же. Вызывающе сверкая глазами, облизывает и смыкает губы.

Он напоминает себе, что меньше чем две недели назад она была девственницей. И, конечно же, она не станет делать ему минет. Для нее это очередная забава: дать ему надежду и свести затем с ума.

– Пожалуйста, Эва, – умоляет Титов, прежде чем сам понимает, что делает.

И она внезапно размыкает губы, принимая его в свою теплоту.

Он едва стоит на ногах, наблюдая за ней. Ощущая влажное и нежное касание ее языка. Обхват ее губ. Переставая дышать, пытается не толкаться бедрами. Позволяет ей контролировать глубину проникновения. Прикрывает глаза, чтобы сделать вдох, и тут же с жадностью зрительно поглощает этот восхитительный интимный процесс.

Его наслаждение слишком острое. Непереносимое. Тридцать секунд взрывают его сердце такой силой эмоций, что в груди становится попросту больно. Поэтому, когда Ева отстраняется, чтобы сделать вдох, Адам опускается рядом с ней на колени. Целует ее. С восторгом и благодарностью. Восхищаясь тем, что она это сделала, будто до нее этого же не делали другие девушки.

Но это же Ева… Это Эва.

«Моя Эва».

Ведет рукой по ее спине. Легонько сжимает шею, ощущая, как она дрожит. Ловит губами ее прерывистые вздохи. Тянется руками к топу, что раздеть ее полностью, но девушка вдруг отталкивает его руки и не позволяет этого сделать.

Адам не понимает причины, ведь эта часть одежды уже ничего не скрывает. Сверху торчат груди, а снизу едва прикрыт пупок.

Повторяет попытку, больше из упрямства. Но Ева сердится, отталкивая его руки. А затем протяжно вздыхает и, разворачиваясь, ложится на живот. Только после этого снимает подпорченную водой и неосторожными руками Титова вещицу. Он видит голые ягодицы Евы, и остатки здравых мыслей в его голове моментально рассеиваются. Склоняясь, проводит ладонью вдоль ее спины. Покрывает поцелуями плечи.

А Исаева приподнимает и пододвигает к нему попку. Трется о его возбужденную плоть и хрипло стонет.

Он чувствует ее горячую влагу. Проскальзывает между складок к влажному узкому входу и плавно заполняет до основания. Со стоном начинает двигаться.

Это зрелище… Плавные изгибы ее ягодиц и талии, изящная дуга позвоночника, тонкая шея, подрагивающие плечи, его пальцы на ее бледной коже – это выглядит безмерно возбуждающе.

Сердце Титова раздувается у него в груди. Оглушающе бьется в районе горла. Весь его организм содрогается в штормовых волнах сумасшедшего наслаждения.

Поднимаясь на колени, Адам одновременно подтягивает бедра девушки ближе. Обхватывая и удерживая их руками, фиксирует в нужной позиции. Коленки Евы сильно дрожат, пока она пытается раздвинуть ноги шире. А когда он снова начинает двигаться, девушка сжимает руками коврик, чтобы оставаться на месте, беспорядочно всхлипывает и стонет.