Что характерно – желающих сражаться за него не нашлось.
– Ну совсем как Николашка, – хмыкнул попаданец и продолжил читать. Немногочисленные сторонники вроде как собирались что-то делать, но степень серьёзности их намерений была пока не ясна – то ли пойдут «В наш последний и решающий бой», то ли постучат кулачками по груди и разойдутся со словами «всё пропало».
В самой же столице Франции заседал сейчас Революционный Комитет, действующий откровенно популистскими методами. Во всяком случае, зачем было сносить Бастилию, Померанский так и не понял – это уже давно был не «символ режима и политическая тюрьма», а скорее музейная достопримечательность. Во всяком случае, узник в ней содержался всего один, а саму крепость планировали сделать музеем Средневекового Парижа. Ещё Революционный Комитет обнародовал списки агентов полиции и спецслужб… Ну это ни в какие ворота! Хотя… Что-то такое Владимир помнил и во время революции 1917[35]… Ещё непрерывно… В самом деле непрерывно – посменно – заседал Революционный Суд, расследующий деятельность Бурбонов на французском троне. Ну а заодно – «неправильных» аристократов. Были и правильные – среди революционеров хватало высшей аристократии[36]…
Революция была откровенно опереточной, но… Они и в двадцать первом веке чаще всего именно такие: с обвинением противника во всех смертных грехах, с трагическим изломом рук, с Молодыми Героями (желательно мёртвыми), с театральными постановками – где в главных ролях «Разгневанные Граждане», с провокациями.
Именно так и «раскачивают» толпу, заставляя людей делать непривычные вещи: шаг – и благонамеренный обыватель отправляется на митинг «посмотреть», второй – и он принимает участие в демонстрации, третий – демонстрация оказывается несанкционированной, четвёртый… пятый… И вот он уже стреляет из мушкета по солдатам короля – своим соплеменникам. Это как секс с девственницей – предложи ей «прыгнуть в койку» – и почти наверняка дело закончится пощёчиной, даже если сама девица ищет себе мужчину. А вот вежливое знакомство, свидание, цветы…
Усмехнувшись необычной аллегории, пришедшей в голову, Грифич продолжил читать. Французы, несмотря на все неприятности, ещё до Революции сумели подкинуть своеобразную «бомбу-вонючку» англичанам – собрали несколько кораблей отмороженных революционеров-интернационалистов – из тех, что не принадлежали англичанам со всеми потрохами – и отправили в английские колонии, где вялотекущая Гражданская Война постепенно превращалась в нечто вполне серьёзное. Ну а один из агентов Венедии помимо сравнительно немногочисленных революционеров-интернационалистов-добровольцев, выпихнул в «командировку» максимально большее количество людей, которые испытывали личную неприязнь к Англии. Вроде бы и не слишком много – в общей сложности французский «десант» насчитывает чуть более пятисот человек.
Не самая большая цифра, но на американском континенте и белого населения было пока всего ничего. Тем более – людей с военным опытом. Учитывая, что среди восставших жителей Колоний практически не было людей с реальным боевым опытом… Хотя… Вспомнить эмигрантов из Германских земель… А тут ещё Франция дала американцам своеобразный кадровый резерв офицеров и сержантов. Гм… Учитывая, что в Колониях и без того весьма высок процент французов[37], может получится достаточно интересно…
Глава девятая
В Петербурге Померанского встретили с большой помпой – и речь даже не о «официальных лицах»… Хотя «встреча двух императоров» для горожан была не политическим, но и мистическим событием… Но главное – петербуржцы всячески подчёркивали при встречах, что Грифич им свой, тоже петербуржец!