– Шестое укрытие опять на первом месте, – пробормотала она.

Это было все равно что читать надписи на боку коробки с сухим завтраком во время еды – множество бессмысленных цифр. Одна колонка была помечена: «Помещение», Дональд сказал, что так они называли укрытия. Рядом с каждым укрытием указывался процент, похожий на большую дозу ежедневных витаминов: 99,992 %, 99,989 %, 99,987 %, 99,984 %. У последнего укрытия с процентами показатель был 99,974 %. Каждое укрытие ниже было или вычеркнуто, или помечено: «Неприменимо». В последнюю категорию были включены Сороковое, Двенадцатое, Семнадцатое и несколько других.

– Ты до сих пор считаешь, что только верхним в списке укрытиям суждено уцелеть?

– Да.

– А ты сказал это тем, с кем разговариваешь? Или раз они в нижней части списка…

Он хмуро посмотрел на нее.

– Значит, не сказал. Ты просто используешь их, чтобы они помогли тебе во всем разобраться.

– Я их не использую. Черт побери, это ведь я спас то укрытие. И спасаю его каждый день, когда не сообщаю о том, что там происходит.

– Ладно, – сказала Шарлотта и занялась яичницей.

– Кстати, они наверняка думают, что используют меня. Черт, я даже считаю, что от наших разговоров они получают больше меня. Лукас, тот самый, что теперь возглавляет их АйТи, все время бомбит меня вопросами о том, каким был когда-то мир…

– А мэр? – Шарлотта повернулась и внимательно посмотрела на брата. – Что она от этого получает?

– Джульетта? – Дональд перелистнул несколько страниц в папке. – Она наслаждается тем, что угрожает мне.

– Я бы с удовольствием это послушала. – Шарлотта рассмеялась.

– Наладишь рацию, тогда сможешь.

– И тогда ты побольше времени станешь работать здесь? Знаешь, а так было бы лучше. Меньше риск, что тебя узнают.

Шарлотта поскребла вилкой по тарелке; ей не хотелось признаваться, что настоящей причиной, из-за которой она хотела видеть брата рядом, было то, как пусто здесь становилось после его ухода.

– Это верно. – Дональд потер лицо, и Шарлотта увидела, насколько брат вымотался. Она снова уставилась на цифры, продолжая есть.

– На вид их порядок выглядит случайным, – предположила она. – Если эти цифры означают то, о чем ты думаешь. Они очень близки.

– Сомневаюсь, что планировщики всего этого смотрели на дело именно так. Им нужно лишь одно из укрытий. Не важно какое. Это как с запчастями в коробке. Достаешь одну, и тебя волнует лишь то, станет ли она работать. И ничего больше. Они просто хотели стопроцентно гарантировать результат до самого конца.

Шарлотта не могла во все это поверить. Но Донни показал ей Пакт и достаточно своих записей, чтобы ее убедить. Все укрытия, кроме одного, будут уничтожены. Включая и их укрытие.

– Скоро будет готов следующий дрон? – спросил он.

Шарлотта глотнула сока.

– День, два. Может, три. Я из-за него реально похудею. Даже не уверена, полетит ли он.

Два последних дрона улетели не дальше первого. И это начало приводить ее в отчаяние.

– Хорошо. – Он снова потер лицо, и ладони приглушили его голос. – Скоро нам придется решать, что делать. Если мы ничего не предпримем, этот кошмар затянется еще лет на двести, а мы с тобой столько не проживем.

Он хотел рассмеяться, но смех перешел в кашель. Дональд вытащил из кармана носовой платок, и Шарлотта отвернулась. Она смотрела на темные экраны мониторов, пока брат не справился с приступом.

Ей не хотелось в этом признаваться, но она склонялась к тому, чтобы ни во что не вмешиваться. У нее возникло впечатление, будто судьбой человечества управляет несколько точных машин, а компьютерам она была склонна доверять гораздо больше, чем брат. Она годами управляла дронами, способными летать самостоятельно, принимать решения, какие цели поразить, и направлять ракеты в нужные точки. Она часто ощущала себя не пилотом, а скорее жокеем – человеком, передвигающимся на лошади, которая вполне самостоятельно может участвовать в гонках, и наездник нужен ей лишь для того, чтобы иногда направлять или поощрительно крикнуть.