И он выглядел так… Интимно. Уязвимо.

Так, будто его что-то гложет и не даёт покоя. Почему-то мне показалось, будто я воровка, которая вторглась в чужое пространство и украла кусочек чего-то личного, того настоящего, каким он позволял себе быть лишь наедине.

Засмотревшись, я лишь немного ослабила хватку, но книга улизнула из моих рук, как скользкое мыло, и грохнулась на пол, тут же привлекая его внимание.

Черт бы побрал мои пластилиновые пальцы!

Дориан вскинул голову на меня, и его уязвимость моментально исчезла, заменяясь мимолетным замешательством, будто он не ожидал меня здесь увидеть. Черты его лица преобразились, стерев то выражение, которое было ещё десять секунд назад, а после обрамились полной непроницаемостью.

— Привет, — сказал он и, скинув с себя неизменную черную куртку, повесил её на крючок, а затем невозмутимо подошёл ко мне. Он наклонился, подняв упавшую книгу, и, замешкавшись на секунду, закрыл её, чтобы посмотреть на обложку.

— Смелый выбор. Хотя, должен отметить, эта книга требует терпения. Она довольно специфическая.

Сказав это, он протянул ее мне, усмехнувшись уголком рта, а я, похлопав ресницами, медленно опустила взгляд на нее. И только сейчас до меня дошло, что я все ещё сижу как идиотка с открытым ртом. А ещё спустя секунду, когда он вручил мне ее в руки и развернулся, уходя прочь, до меня дошло и остальное.

— Дориан! — воскликнула я немного отчаяннее, чем хотела, и от того, как он резко остановился, я на секунду растерялась. — Мы так и будем делать вид, что все нормально?

Его спина напряглась, удерживаясь в таком положении несколько секунд, прежде чем он развернулся ко мне.

— А у нас ненормально? — Дориан поднял брови, будто действительно удивился моему вопросу.

— Я поцеловала тебя, — мои щеки загорелись от произнесенных слов, и я втянула нижнюю губу в рот, опустив глаза вниз, на книгу, которую все ещё держала в руках.

— Забудь об этом.

Ответ прозвучал так остро, что это заставило меня поднять взгляд, чтобы наткнуться на непробиваемую броню. Черты его лица стали холоднее, выдавая полное безразличие. Как у него так получается? А вот я не могу выкинуть тот поцелуй из головы…

— А если я не хочу забывать? А если я хочу… — «поцеловать тебя снова?»

— Будет лучше, если забудешь, — холодно заявил он, резанув мое сердце.

Я сжала книгу так сильно, что костяшки пальцев онемели. Закрыв глаза, сделала несколько глубоких вдохов, чтобы обуздать свои эмоции. Но все тщетно. Внутри уже поднималась волна негодования.

— Хочешь сказать, что ты забыл? Я помню, каким ты был тогда. Ты… — «поцеловал меня в ответ так, как никто никогда не целовал», подумала я, но сглотнув эту мысль, продолжила: — Хотел этого так же, как и я.

Дориан посмотрел на меня со странным выражением. Прищурив глаза, он приблизился ко мне, как хищник к жертве, и, упёршись ладонями в спинку дивана по обе стороны от меня, медленно наклонился, почти коснувшись моего носа своим. На его губах появилась холодная усмешка.

— Не придумывай себе то, чего на самом деле нет, — обманчиво спокойным тоном сказал он, и мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы не выдать свою реакцию на его близость. Я подалась ещё ближе, смело чеканя каждое слово.

— Я не глупая, Дориан. Я точно знаю, что видела.

Его глаза опустились на мои губы, задержавшись там на мгновение, перед тем как снова вернуться вверх. Он поднял один уголок рта в маленькой усмешке и отодвинулся от меня на достаточное расстояние, чтобы я снова вспомнила, что нужно дышать.

— И что же?

— Тебе не все равно. То, как ты обращаешься со мной. То, как беспокоишься за меня, — я выдержала небольшую паузу. — В этом есть большее, чем обычная вежливость.