– Понимаешь, – тем временем объясняла Катя, – когда готовишь программу по фортепиано, необходимо заниматься постоянно, изо дня в день, иначе пальцы потеряют гибкость, беглость, виртуозность и забудут правильные ощущения при исполнении. Николай Петрович – мой преподаватель по классу фортепиано – уже составил для меня расписание дополнительных занятий на весь август…

– А заниматься самостоятельно ты не можешь? – с плохо скрываемым волнением спросил ее спутник.

– Не знаю, – ответила девочка. – Нужно посоветоваться с Николаем Петровичем.

Игорь резко остановился и схватил Катю за плечи:

– Тогда пошли к нему прямо сейчас, не откладывая! Спросим, можно ли тебе заниматься без его руководства, – сдержанно сказал он, пристально всматриваясь в голубые глаза девочки, окаймленные чудной бахромой темных ресниц.

– Разве это решит проблему? Ты думаешь, что в спортивном городке имеется инструмент?

– Конечно! – убежденно ответил Игорь. – Помнишь, когда нам вручали путевки, то рассказывали об «Олимпе» как об универсальном городке, включающем в себя практически все существующие виды увлечений? Если там имеется и компьютерный клуб, и клуб художников, то уж музыкальный-то будет обязательно!

Катя пожала плечами:

– Было бы здорово, но я не уверена, что меня отпустят…

– Идем! – Игорь решительно потащил девочку за руку. – Где живет твой преподаватель?

– По-моему, здесь… – Катя нерешительно остановилась у двери с табличкой «78». – Надеюсь, я ничего не перепутала.

Игорь нажал кнопку звонка, но тишина в квартире оставалась ничем и никем не нарушенной. Мальчик попробовал еще раз – тот же результат:

– Похоже, не работает.

– Может, постучим? – предложила Катя.

На громкий стук вышел хозяин квартиры, Николай Петрович. Он удивленно посмотрел на ребят поверх очков:

– Добро пожаловать, молодежь! Чем могу служить?

Ребята вошли в квартиру преподавателя. Говорят, жилище человека есть отражение внутреннего мира его хозяина. Обстановка в доме Николая Петровича характеризовала его как человека, фанатично увлеченного своим делом, витающего в каких-то надземных пространствах, материях иных миров. В большой светлой комнате стоял старенький рояль, заваленный многочисленными нотными изданиями. Единственной мебелью являлся огромный стенной шкаф, в котором все полки (даже предназначенные для посуды) были беспорядочно заставлены книгами. В углублении вместо телевизора и видеомагнитофона стоял отечественный старенький проигрыватель, рядом с которым возвышалась внушительных размеров кипа грампластинок.

– Обратите внимание на это полотно, – раздался за спиной застывших ребят голос хозяина. – Это Марк Шагал. «Над городом». Каково?

– Да, очень интересная картина, – пролепетала смущенная Катя.

Николай Петрович прошаркал в потрепанных тапочках по непокрытому полу на середину комнаты и воскликнул:

– Вообще-то ваш приход, Катенька, весьма, весьма кстати! Я как раз собирался послушать Второй концерт Рахманинова. Вам, я уверен, необычайно понравится! Присаживайтесь… Ах да! Минуточку, сейчас я принесу стулья…

– Простите, Николай Петрович! – остановил его Игорь. – Мы пришли к вам по очень важному делу.

– Так что же вы молчите? – музыкант привычным жестом поправил сползающие на нос очки и сложил руки на груди. – В таком случае, выражаясь словами героя из небезызвестного вам кинофильма, я вас очень внимательно слушаю!

Ребята, дополняя друг друга, охарактеризовали ситуацию. По мере того, как продвигался рассказ, лицо преподавателя все более омрачалось, серьезный взгляд из-под нависших бровей пронзал девочку насквозь. Катя уже не раз пожалела о том, что поддалась на уговоры Игоря и решилась на эту безумную затею. Николай Петрович, не говоря ни единого слова, дал ей понять всю безосновательность ее просьбы.