Он обернулся к Алисе, которая все еще не шевелилась.

– Так вот это значит, как вы не интересуетесь делами матери и не верите в сверхъестественное?

Алиса, растирая покрасневшее запястье, неловко дернула губами в ответ на его ироничную усмешку.

– Простите, господин Фельсенбург, – наконец виновато выдавила девушка. – Я же не знала, что вы тоже волшебник. А в присутствии полиции ляпнуть такое было просто невозможно.

Кольцова опустила глаза, а заявление заставило Ника слегка смягчиться. Он привык не скрывать своего ремесла, за что уже давно стяжал себе звание фрика, но забывал, что большинство магов предпочитало таиться.

– Так вы волшебница, как и мать? – спросил чародей.

– Волшебница – да, но совсем не как мама, – грустно покачала головой блондинка. – Она была способна на настоящее колдовство, а я разве что свечку могу потушить силой воли и то, если сильно разозлюсь.

Озёрного цвета глаза вновь начали медленно увлажняться. Ник несколько рассеяно кивнул. Аромат духов Алисы взял чародея в плен, и тот поймал себя на мысли, что задумывается о вещах, мало связанных с делом.

– Как правило, способности лучше всего передаются через поколение, – после паузы ответил Ник.

Принцип магической наследственности до сих пор был мало изучен. Известно точно было одно: чем сильнее родители, тем больше вероятность, что их дети вообще окажутся обделены магическим даром. Зато внуки, при удачном слиянии хромосом, могли стать на уровень сильнее пращуров.

Ник чуть прикрыл глаза, сосредоточившись на ауре Алисы. Лучше всего «прочувствовать» другого человека можно было благодаря прикосновению, но чародей сумел-таки различить бледно-голубую ауру Алисы и крошечную искру магии внутри.

Любой маг имел магический ранг от низшего и до легендарного, зависящий от интенсивности дара. И, если Ник был ближе к высшему, то силы в Алисе едва бы хватило на то, чтобы вовсе зваться волшебницей. Теперь неудивительно, почему он не уловил родственную силу еще утром.

– На детях природа отдыхает – факт выявлен даже в человеческой генетике, – кивнула Кольцова, слабо улыбнувшись. – Однако это не мешает мне в общих чертах знать, как действует магическое сообщество. Я подумала, что было бы правильно сообщить друзьям мамы о ее смерти.

Сейчас было не время говорить, что большинство присутствующих здесь и без нее уже знало о случившемся. Глаза Алисы и так уже были на мокром месте.

– Тот мужчина, с которым вы разговаривали, он тоже друг вашей матери? – спросил чародей как бы невзначай.

Блондинка инстинктивно схватилась за запястье, с которого еще не сошли следы от пальцев Сарматова.

– Честно, я здесь толком никого не знаю, а он сам подошел и заговорил о маме, – сказала девушка, неуютно поежившись. – Он все хотел от меня какие-то артефакты и не мог поверить, что у меня их нет.

Сердце кольнуло булавкой вины, и Ник выпалил раньше, чем успел подумать:

– Если вы боитесь, я могу проводить вас. На улице уже стемнело. Вы остановились в квартире матери?

– Нет, – мотнула головой девушка.

– Это значит…? – не понял, на какой вопрос услышал ответ, чародей.

– Я заселилась в гостиницу «Нессельбек», – прошелестела девушка. – Слишком тяжело, оставаться у мамы после случившегося. Я как подумаю, что…

Она вновь судорожно всхлипнула.

– Еще раз приношу вам мои соболезнования, – все что пришло в голову Нику на тот момент.

Когда дело доходило до выражения чувств, он терялся и тупел до уровня деревянного чурбака, что заставляло его самого смущаться. Алиса мотнула головой, вытащив из кармана бумажный платок.

– Давайте без этого. Мне здесь и так все приносят соболезнования. С вами я хоть на секундочку, но отвлеклась и спасибо, что… за… – Кольцова мотнула головой в сторону Сарматова, – вы поняли.