Мейри решительно отбросила одеяло, спустила ноги на пол и прямо в ночной рубашке направилась к дверям.

– Уходи!

– Мейри! – Резкий тон Коннора заставил ее остановиться. – Подумай о том, что ты делаешь. Если тебе что-то известно, ты должна рассказать королеве. Если она пребывает в страхе из-за таинственного исчезновения короля, то, подумай, как к этому отнесутся люди! Ты полагаешь, принцу Вильгельму понадобится много времени, чтобы настроить их против короля-католика?

– А какое вам до этого дело, капитан?

Казалось, Коннор сейчас ее задушит. Мейри ощутила позыв отступить, но не сделала этого.

– Значит, ты считаешь меня протестантом?

– А почему бы и нет? Ты так долго жил с ними бок о бок.

Лицо Коннора окаменело.

– Можешь думать обо мне все, что угодно: я все равно знаю, что небезразличен тебе. И все же ты должна рассказать королеве, где ее муж.

– Я не знаю, где он.

– Его исчезновение как-то связано с твоими вчерашними похождениями в покоях Куинсберри?

– Я тебе уже рассказывала, зачем ходила туда.

– Рассказывала. Но мне бы хотелось знать, почему тебя интересуют камеронцы.

Черт возьми, она слишком много наболтала вчера!

– Моя жизнь больше вас не касается, капитан.

Глаза Коннора впивались в нее как стрелы. Золотистые пряди лишь слегка смягчали этот беспощадный взгляд. Он выглядел строгим и… опасным.

– Ну хорошо. Я подозреваю, куда Колин мог сопровождать короля. Я сама расскажу об этом королеве.

Коннор оттолкнул ее и шагнул к выходу, но Мейри прыгнула, заступила ему дорогу и не дала уйти.

– А ты стал бы рисковать жизнями моих родственников, рассказав ей все в присутствии охраны?

У Коннора заиграли желваки.

– Они сейчас на пути к дому. К моему дому, – уточнила Мейри, удивляясь, что Коннор не догадался об этом раньше. Сейчас она могла только убедить его хранить тайну. – Насколько мне известно, король Англии направляется в наш дом без охраны, почти без охраны. С ним только мой брат. Ты ничего не должен говорить дворцовой страже. Здесь нельзя верить никому.

«И тебе тоже», – мысленно добавила Мейри. О Боже, как ей хочется ошибиться, но ведь Коннор мог поменять веру. Однако это ведь не означает, что он предаст ее родственников?

– Прошу тебя, вспомни: королевскую дочь предал кто-то очень к ней близкий, ведь о ее существовании не знал никто, кроме людей, которые ее охраняли.

– Знал кто-то еще.

– Да, – согласилась она, – кто-то еще.

От его странного взгляда у Мейри пересохло во рту. Коннор слегка склонил голову набок и с улыбкой рассматривал девушку, как будто пытаясь понять, что ей известно и как она получила эти сведения. Надо было отвлечь его. Как бы он ни относился к ковенантерам и Вильгельму Оранскому, лучше ему не знать о ее тайных делах дома, на Скае.

– Поэтому мой брат и король уехали под покровом ночи. Поэтому мой брат не сказал тебе, что уезжает. Твои люди видели дочь короля.

– Они не знали, кто она.

– Если ты возьмешь их с собой, они это выяснят и будут знать, где она. Если хоть один из них служит врагам короля, то очень скоро доберется до Кэмлохлина. Поклянись, что ты никому ничего не скажешь!

– Ты думаешь, я идиот? – воскликнул Коннор, невольно любуясь ее почти обнаженной фигурой.

Щеки Мейри вспыхнули, ей хотелось скрестить руки на груди, но она не стала этого делать. Пусть смотрит! Пусть жалеет, что оставил ее и больше никогда к ней не прикоснется!

– Я вообще о тебе не думаю! – соврала Мейри. – Или вам так трудно в это поверить, капитан Грант?

Иронично выгнутая бровь, насмешливые складки у рта доказывали, что перепалка с нею доставляет ему удовольствие.

– Это не так трудно, как убедить себя, что ты не самая холодная девушка Англии, Ирландии и Шотландии.