— А как его задавать? — удивилась я.

— Неважно, короче, слушай, — тут Глафира сделала вид, что что-то поправляет в машинке, а сама ко мне наклонилась и тихо зашептала на ухо, — Король наш – Адемир четвёртый, ну очень не любит женщин.

— В смысле «не любит»? — всё также заговорщицки спросила я. Как все современные женщины я подумала понятно о чём, — совсем, что ли?

— Совсем! — обречённо промолвила та.

— А как же у него три сына-то появились? — удивилась я.

— Это ты сейчас про что подумала? — с ужасом отпрянув от меня, спросила посудомойка. — Вот сказано же, человек с Земли! У нас здесь такого не водится, драконы же драконистые...

— Ничего не понимаю, объясняйте дальше, — потребовала я. Глафира же, посмотрев на меня, как на нерадивую ученицу, поджала губы и отправилась за грязной посудой к соседнему столу. Я пошла за ней. Нагребая тарелки и кружки на разнос, она опять начала мне шептать, озираясь по сторонам:

— Была у Адемира жена – умница, красавица, родила она нашему королю четырёх сыновей, да вот незадача. Была она ему не истиной парой, поэтому не любили они друг друга. В конце концов, королева наша восемь лет назад скончалась от тоски.

В наше время умереть от тоски, это что-то странное, подумала я и выдвинула свою версию произошедшего:

— Понятно, значит, она «вынесла мозг» мужу, и тот её придушил. А теперь король на дух не выносит всех женщин.

Глафира с важным видом взяла свою кучу посуды и понесла её к машине, как будто обиделась на меня. Я же направилась за ней, обиделась не обиделась, пусть отвечает.

По всей видимости, желание блеснуть знаниями победило в душе моей собеседницы, и она продолжила:

— Ничего ты не поняла, она умерла, рожая четвёртого дракона. Но мозг мужу выносила знатно. Но это т-с-с, никому нельзя говорить – секрет государственной важности.

— То, что мозг выносила или то, что умерла при родах?

Глафира поставила поднос, упёрла руки в боки и сказала:

— Всё секрет, — а потом оглянулась по сторонам и заговорщицки продолжила:

— А Адемир то наш погоревал, как полагается, целый год, а потом завёл себе фаворитку, а через полгода стало известно, что она истинная пара одного знатного вельможи из соседнего государства, ну, она и покинула страну.

Я решила опять выдвинуть свою версию произошедшего:

— При этом обворовала своего короля и из-за этого весь сыр-бор, — Ну, не может же нормальный мужик, просто так разозлиться на всех женщин.

— Да что ж ты нетерпеливая такая, — возмутилась Глафира, — не обворовала, а раскрыла пару государственных секретов своему мужу из соседнего государства, а мы потом за это поплатились. Только т-с-с, это тоже государственный секрет.

Адемир завёл вторую любовницу, — продолжила она, — проверил её, как полагается, по всем фронтам, чтобы она простой человечкой была, ничьей истинной парой, и даже хотел жениться на ней. Но она его бросила, вышла замуж, а через год родила ребёнка.

Бросить такое «рыбное место»? Я удивилась, обычно за него дерутся зубами. Тут явно была другая причина, и я решила её озвучить:

— Значит, Адемир четвёртый был жутким ревнивцем, скупердяем и не хотел больше заводить детей, — подвела я итог.

— Всё-то ты знаешь, — дразня меня, прошептала Глафира, уперев руки в боки, — только Адемир наш не скупердяй, а что ревновал к каждому м-м-м, в общем, ко всем, это да. Ну его и понять можно, первая-то его фаворитка вон какой оказалась. А потом от него и третья фаворитка ушла.

Бедный, несчастный мужик, его точно спасать надо. Вернее, учить, как с женщинами обращаться. Все-то от него уходят, а он такой белый и пушистый. Ага, видела я его. И опять выдвинула свою версию, произошедшего.