Да только Борька, оказывается, против, и прощаться с нашей новой знакомой не собирается. Я не успеваю схватить его цепь, как он срывается с места и ускоряется за Златой.

– Да, бля, Борька! Беги, Злата! – кричу ей в спину.

А в следующий миг понимаю, что она бежит не к себе во двор, а ко мне. Вот же коза непонимающая.

– Борька! – ору своему подопечному в бегущий от меня зад, но толку от этого сейчас.

– А-а-а-а, – вопит Злата, а моя многострадальная задница уже чувствует, что меня пошлют не только на дальние поля работать теперь. Но поделать ничего не могу, кричу ещё громче:

– Беги быстрее! Быстрее! Догоняет!

Борька наш с рождения любитель побегать, а особенно если от него убегать. Никогда не был замечен в том, что на рога поднимает, даже пацаны мелкие с ним играют на лугу иногда. Но когда полутонная туша начинает бочком подпрыгивать, играючи, у меня самого яйца сжимаются.

Но, как и любое веселье, это тоже должно закончиться. Замечаю, как из-за дома выходит моя вечно жующая худющая сеструха и, заметив мчащегося на Злату Борьку, сразу срывается на перерез.

– Борька, стоять! – вопит Сонька, отбрасывая яблоко.

– Сонька, уйди, дурында! – кричу ей.

– Мотька, зараза, я папе расскажу! – вопит сестра, пробегая мимо Златы, которая явно в растерянности начинает сбавлять бег.

И тут у курятника, к которому как раз подбежала Злата, открывается дверь.

– Злата, стой!

И она останавливается. Да так, что даже Борька резко тормозит, не пытаясь больше бежать, так как Злата отлетает от двери, из которой, оказывается, выходит бабуля с ведром яиц, метра на три назад.

Я замер, пытаясь понять, в какой момент и что пошло не так, но мой мозг только и может, что пытаться помочь мне сдержать рвущийся наружу смех.

Сонька переводит непонимающий взгляд с меня на Борьку, а после – на это раскинувшееся у курятника на земле чудо.

– Мотька, я надеюсь, это не очередная «беременная», – сестра сделала кавычки пальчиками и аккуратно пошла в сторону лежащей Златы.

– Что ты, сеструха, – нервный смешок сорвался с губ, – это всего лишь наша новая соседка.

– А чего это вы тут удумали? – бабуля смотрит на нас всех, а заметив Борьку, которого я как раз ухватил за ошейник, начала бурчать: – Ах ты, бессовестный. Опять оторвался. Сколько можно? Что же ты людей пугаешь?

– Ба, – попытался я успокоить бабулю, подходя к ней вместе с Борькой.

Но как раз в этот момент Соня решила привести в чувства Златовласку, брызнув ей водой в лицо. И как только та увидела, что мимо неё проходит мой бычок, заорала так, что Борька от страху прыгнул мне на большой палец.

– Да ёб твою колотушку! – взвыл я, выдёргивая ногу из-под копыта бычка и наблюдая, как большой палец со скоростью звука распухает. – Зараза ты такая! Чего орёшь как умалишённая?

– Спасите! – начала отползать Злата от Борьки, который не знает, куда себя деть от её вопля.

– Да не ори ты, – а вот и сосед пожаловал. – Что у вас здесь за бунт с самого утра?

– Забирайте свою болезную, – рычу дядь Саве, пытаясь понять, что мне делать дальше. Палец пульсирует так, что выть охота.

– Так я и пришёл, – хмыкает дядя Сава. – Ох, ты ж. Кажись, у кого-то сегодня предстоит поездка в больничку, а не на работу.

Сосед быстро приседает рядом, рассматривая ногу.

– Дядь Сав, я же не Ваши подопечные, – стараюсь шутить над нашим ветеринаром, но выходит не очень.

– Невелика разница: что коровы, что бычки, что мужички, – хохочет сосед, а после поднимается и, подхватив меня под плечо, ведёт на крыльца, на ходу бросая: – Беги домой, Златка, и попроси у Люси сумку мою рабочую.

– Я н-не пой-йду, – шепчет эта коза, продолжая сидеть на земле.