– Что же ты такая наивная то? Веришь всем…

– Я привыкла, что всё должно быть вот так. Всё по-честному. – Айдол смотрел на эту девчонку с сочувствием и интересом.

– Наивная ты, но хорошая. Таких мало теперь. – Он на минуту задумался. – Поехали ещё заберём твои вещи. С этого дня у тебя есть друг, который всегда будет рядом. Если ты не против конечно.

– Спасибо… – Ребята вышли из такси и направились в частную клинику.

В частной клинике было совсем другое отношение. Девушке объяснили все нюансы её положения, успокоили, похвалили, за то, что она такая вся правильная. Юле приходилось всё переводить и разъяснять Ли Сону. Потом ребята отправили на вокзал одного из охранников, и он привёз Юле её вещи. Девушка была благодарна айдолу, который непонятно почему, был так добр и внимателен к ней. Теперь, когда Юля, волей судьбы попала в совершенно непривычный для себя мир музыки, она старалась изучить всё, что было связано с корейцами и их культурой. В тот день температуру всё же удалось сбить, а врачи подобрали правильное лечение, которое быстро поставило девушку на ноги. Фотографии с совместного ужина быстро распространились по сети и Рэю пришлось много раз объяснять представителям прессы, что он просто гулял со своей переводчицей, и ничего кроме рабочих отношений у них нет и быть не может. Пока у айдола был тур по России, девушке сделали загранпаспорт. Ли Сон напрочь отказывался работать с кем-либо ещё кроме Юли. Она была не навязчивая, мягкая и тихая. Даже ворчливый Дон Хёк уже несколько раз извинился перед ней за ту первую встречу, настолько много Юля помогала корейцам. Пресс-конференции интервью, концерты, договоры, прогулки по городам, экскурсии. Всё это теперь входило в обязанности бывшей журналистки. Прав был Рэй, когда говорил о том, что собственное жилье с таким графиком ей и не понадобится. Она стала путать время суток, дни недели. Засыпала на ходу, дорожила каждой свободной минутой, чтобы выспаться и отдохнуть.

Так пролетело три месяца. Однажды, уже не в России, Юле опять стало плохо. После концерта, у неё схватило живот и она, скрючившись, сидела в кресле.

– Юль! Ты как? – Рэй подошёл к девушке. – Ты живая вообще?

– Да, да. Всё хорошо.

– Угу, я вижу. Давай я тебя отнесу на кровать.

– Нет я сама. – Она встала и тут же согнулась в три погибели.

– Так дело не пойдёт. Что случилось? Давно это у тебя?

– Два дня.

– Сильно болит?

– Очень. Есть не могу.

– Да я заметил, что ты не выходишь к ужину.

– Одни проблемы от меня, да?

– Ну бывает разное. У тебя особое положение.

– О нём никто не знает. – В дверь постучали. Вошёл Господин Дон Хёк.

– Это что же тут такое, молодые люди?

– Юля приболела.

– Что опять?

– Ну живот схватило. Нужно скорую, плохое дело. Вон она зелёная вся. Хорошо, что у нас тут три дня в запасе есть. – Директор набрал номер скорой и через десять минут появились врачи. Они осмотрели девушку и сказали, что её нужно срочно госпитализировать.

– Что с ней?

– Похоже на воспаление кишечника. – Юлю увезли в больницу. На время её отсутствия организаторы тура предоставили местную переводчицу. Утром следующего дня Дон Хёк снова пришёл к Рэю.

– То есть переводчицы у тебя всё же в постели?!

– Это не Юля.

– Ах, вон оно что… – Директор аж крякнул от такой откровенной наглости айдола. – Ли Сон ты тащишь в постель всех подряд. Почему же с Юлей… – Рэй перебил его.

– Юля просто друг. У меня с ней ничего кроме работы и дружбы. С ней так нельзя.

– Расскажи теперь честно, почему?

– Потому что она другая.

– Влюбился?

– Нет. Она именно друг. Да и понимает всё что мне нужно с полу слова.