– Что стряслось? – Испуганно спросил он Власту.

– Просто я хотела руки помыть, – сказала она, а у вас воды там нет.

Она показала на рукомойник.

– Ай! Как нет воды? – Воскликнул он так искренне, что это насмешило её. Ведь это же наверно он сам забыл налить в бачок воды, так чего же тогда сейчас дурака валять?

Увидев её белозубую улыбку и синие глаза, он на миг замер, словно эта улыбка его парализовала, потом вдруг начал метаться по двору, расположенному под навесом и, увидев на столе чайник, схватил его, перед этим потрогав, и прибежал к ней:

– Давайте я вам отсюда полью, вода ещё тёплая!

Пока она мыла руки из чайника, он не отрываясь, смотрел на неё, и она подумала: чего он так уставился? Но и в нём самом было что –то. Она спрашивала себя, что ей так могло в нём понравиться? Может то, как он двигался? Это был даже не шаг, а какой -то танец. Столько мощи в теле, будто это был породистый аргамак, а не человек! Даже то, как он взял чайник, было красиво.

Пока он ходил, она успела заметить широкую спину и его руки с загорелой кожей и набухшими венами. И ещё глаза, которые были тёмные, но блестели, как те серьги из агата, на которые у неё не хватило бабкиных денег. А как она рассчитывала их купить! Она чувствовала, что он не сводит с неё глаз и жадно рассматривает, будто тоже хочет впитать, нет – украсть её! Она тоже украдкой разглядывала его и ещё подумала, что мама бы назвала такое поведение мужчины «dzikosc».

Власта хотела быстро вымыть руки и сразу уйти, но мыло как назло всё не смывалось или ей так казалось? Вдруг она подумала, что внимание горца импонирует ей, хотя этим открытием она вряд ли бы захотела поделиться с кем бы то ни было.

– Вы здэсь одна отдыхаете? – Вдруг спросил он с какой нарочитой галантностью, и то, как это было сделано, снова насмешило её.

– Да, – соврала она, покосившись на него и едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть. Власта давно уже помыла руки, но всё ещё делала вид, что мыло на пальцах не смылось, и снова и снова подставляла ладони под струю.

Он стоял, не двигаясь, но вместе с тем будто рвался ей навстречу, танцуя глазами и вздрагивая крыльями орлиного носа. Она почти физически ощущала, как что -то невидимое обволакивает её, словно желая схватить, подмять её под себя и овладеть ею.

– Вы совсэм одна приэхали? Или там с подружкой? – Снова осторожно поинтересовался он. Слова его были грубы, но в то же время они обхаживали её, как самец горлицы голубку. Ей стало ещё смешней от этих его примитивных куртуазий, но она чувствовала в этом человеке звериную мощь и чтобы не обидеть его, не рассмеялась, а только лишь слегка улыбнулась.

– Я с бабушкой и дедушкой, они старые, – соврала она, чтобы поиграть с ним.

Он что -то тихо сказал по –чеченски себе под нос.

– Что? – Вскинув быстро голову, посмотрела она него.

– Мамой клянусь, давно не видел такой красивый девушка! – Сказал на одном выдохе. Его глаза при этом полыхали, как два костра в диком лесу и ещё из глубины этих глаз бил такой непристойный родник, что, покраснев, она отвела глаза в сторону.

– Скажи, а у тебя жених есть дома? Ну, кавалэрчик?..– Тихо спросил он.

– Нет, а зачем? – Притворилась она дурочкой. Поняв, что разговор принимает непозволительный для приличной девушки оборот, она стала думать, как бы незаметно сбежать.

– Говорю: не встречал давно такой красивой дэвушки! – Повторил кавказец. – Хочешь, приходи ко мне вэчером. Сюда. Не пожалеешь. Денег дам. Тысячу! Хочешь? Нет тысячу и ещё сто! За любов! Что мало? Тыщу и триста дам! Нет, тыщу и пятьсот даже! Придёшь?

Он говорил с придыханием, ноздри его трепетали, жилы на шее вздулись. Она увидела полководца, который хочет взять её, как берут крепость. Он словно был там внизу, на коне, а она стояла и смотрела на него с каменной стены своей цитадели. Слова его, как огненные шары, бились в ворота её замка. Он таранил своим огненным желанием ворота, и она чувствовала, как толчки его страшного оружия отзываются во всём её теле упругими волнами.