Руки то погружались в тёплую мягкую почву, которой были наполнены многочисленные ящики, то натыкались на жёсткие листья. Глаза постепенно привыкли к чересчур яркому освещению. Девушка смогла рассмотреть необыкновенные растения, тонкие стебли которых тянулись к ней, словно живые, стараясь коснуться тела незваной гостьи своими бордовыми кончиками. Они завораживали и пугали одновременно. Дина увернулась от прикосновения, и стебли медленно, нехотя вернулись в исходное положение.

Стараясь больше не отвлекаться и ничего не разглядывать, «Золушка» побежала к высокой деревянной двери. Руки ухватились за большое кованое кольцо. Дверь отворилась абсолютно беззвучно. После неестественно яркого освещения в оранжерее Дина попала во тьму. Мягкий хлопок двери отрезал последние лучи света.

Девушка испуганно прижалась к стене. Если кто-то находился в помещении, то, скорее всего, прекрасно осведомлён о её появлении. Такой взрыв света трудно пропустить. Текли томительные минуты привыкания к полутьме, во время которых зал постепенно приобретал очертания. Чёрное пятно камина, тёмные отражения зеркал, несколько больших пушистых кресел и неясные украшения на стенах. Приблизившись, Дина содрогнулась: то, что поначалу показалось ей чучелами животных, оказалось странными муляжами человеческих голов.

Сглотнув комок в горле, девушка пошарила взглядом по столу и камину в поисках каких-нибудь шкатулок вроде тех, что стояли в доме Андрея. Тут она увидела альков в стене. Подошла поближе и обомлела: в углублении стоял небольшой мраморный фонтан. Только вместо воды в нём находились россыпи разноцветных трубочек. На нижнем ярусе – светлые, как у Андрея, в несметном количестве. На ярусе повыше хранились золотисто-зелёные гизы, этих было значительно меньше. На третьем ярусе совсем немного серебристо-синих. А на самой вершине располагалась одна-единственная алая трубочка.

Ни тени сомнения, что это – та самая. Дина схватила её и засунула в бюстик. Надо было уходить, но девушка не двигалась. Фонтан словно притягивал её. Решившись, Дина запустила руку в нижний ярус и высыпала в карман брюк горсть заклинаний. Нервно дёрнувшись, взяла ещё две зелёных и одну синюю трубочку.

Сердце громко стучало, эйфория застилала разум. Всё! Она смогла! Теперь нужно бежать. Дина метнулась к двери. Ох, почему же она так тяжело открывается? Да и свет в оранжерее, казалось, померк. Он уже не слепил, а тихо мерцал, словно умирающая лампочка.

Дина мчалась по гравийной дорожке, не отвлекаясь на странные растения. Её никогда не интересовала биология. Но вдруг она заметила что-то странное. Девушка резко остановилась, едва переводя дух. Что же это было? Показалось, что важнее нет ничего на свете. Глупость! Нужно уходить. Но что же её так манит? Дина внимательно огляделась. Свет становится всё бледнее, временами вся оранжерея казалась эфемерной как утренний туман. Девушка встрепенулась, вспомнив Андрея. Возможно, заклинание перестаёт работать. Ну же! Беги!

Но ноги не двигались, ноздрей коснулся божественный аромат. Это невероятное наслаждение, настоящий ольфакторный экстаз. Трудно понять, чем пахнет. Дина просто не могла не пойти к источнику запаха. Видимость оранжереи таяла с каждой секундой, но девушка шагала обратно. В глазах плавали разноцветные волны, в ушах, казалось, звучала божественная музыка.

Недалеко от главного коридора оранжереи она нашла маленькое ответвление, незаметное с первого взгляда. Если бы не аромат, Дина и не поняла бы, что здесь есть ход. В круглой кадке, обложенной камнями, она увидела растение, небольшое и невзрачное. Его единственное чахлое соцветие неприятного жёлтого оттенка было размером с горошину. Но Дине оно показалось самым прекрасным цветком в мире.