Целитель несколько секунд колебался, перебегая полными страха и злобы глазами с Юрки на меня и обратно.

– Только в случае чего, я тут ни при чем! – наконец заявил он.

Мы обратились во внимание, однако знал Ромадов действительно немного. Секта «Путь истины» тщательно скрывала свою деятельность, вернее, места сборищ. Бритые «проповедники» вовсю разгуливали по улицам, но в «святая святых», то есть место обитания гуру, допускали не каждого и не сразу, а лишь когда убеждались, что «клиент» достаточно созрел или от рождения отъявленный дурак. Все же Ромадов, трясясь от бессильной злости, дал нам один адресок, не самый главный, естественно, но туда стоило наведаться. Не прощаясь, мы вышли на улицу. Уже окончательно стемнело, дул легкий ветерок, светились окнами многоэтажные дома. С горевшей в ближайшем дворе помойки тянуло едким дымом.

– Что ты имел в виду, когда говорил о «старых грешках» целителя? – прокашлявшись, поинтересовался я.

– А-а-а! – с отвращением махнул рукой Юрка. – Этот гад одно время работал учителем в школе, где совращал малолетних девочек, а иногда и мальчиков. История получила огласку, но до суда не дошло. Наверное, помогли связи его папаши. Однако один следователь сохранил у себя часть документов. Я спросил зачем, а он говорит: «На всякий случай. Может, Ромадов из извращенца маньяком-убийцей станет, что очень даже запросто! Тогда, – говорит, – я их и подниму! Тут уж никакие связи не помогут! А сейчас мне начальство кислород перекрыло». Этот следователь мой давний приятель. Соображаешь?

Я согласно кивнул. Ноги подкашивались от усталости. Набегался за день, а отдыха в ближайшие часы не предвиделось. Юрка тоже выглядел не лучшим образом. Лицо осунулось, глаза ввалились. На лбу выступили бисеринки пота. Внезапно я насторожился. Сзади слышались крадущиеся шаги. Мы как раз свернули в темный безлюдный переулок, чтобы быстрее добраться до главной улицы, где собирались ловить такси.

– Юрка! – прошептал я.

– Знаю, – почти беззвучно ответил он. – Готовься!

Шаги приблизились. Я резко шагнул вперед, одновременно развернувшись и принимая кошачью стойку[5]. Кулак нападавшего с зажатым в нем кастетом рассек воздух. Боец он оказался никудышный и легко купился на обманный финт ногой в пах. Я сорвал дистанцию, блокировал левым предплечьем его опущенные к интимному месту руки, а правой как следует треснул в подбородок. Он закатил глаза, плюхнулся мешком на мостовую и надолго отключился. Юрка в это время разбирался с остальными. Они дрались получше моей жертвы, но бывший офицер спецназа разделался с ними играючи, как матерый котище с обнаглевшими мышами. Драка заняла не более нескольких секунд.

– А головы-то не бритые! – задумчиво пробормотал Голиков, разглядывая распростертые на асфальте тела. – Интересно, кому мы еще понадобились? Вон у того, слева, знакомая рожа. Где-то я его видел, причем совсем недавно!

Юрка нахмурился, размышляя об очередном неведомом враге. Ответ, впрочем, нашелся быстро, лишь только первый из нападавших немного очухался.

– Кто прислал?! – прорычал Голиков, рывком поднимая парня на ноги.

– Вы оскорбили Учителя! Вы должны умереть! – простонал тот, пытаясь казаться храбрым, но в то же время трусливо бегая глазами.

– Какого еще учителя? – опешил Голиков. – Вы вроде староваты для школьников!

Потом он понял и громко расхохотался.

– Они имеют в виду Ромадова, – немного успокоившись, пояснил Юрка. – Сережа, стало быть, крутым стал! Личную гвардию завел! Ну, умора. Давно так не смеялся. Слушай, щенок, – тряхнул он за шкирку незадачливого поклонника целителя-извращенца. – Сперва вытри сопли и перестань есть из соски, а потом лезь в драку со старыми больными дядями, у которых расшатанные нервы. Иначе дяди могут тебя случайно зашибить!