С принятием УПК РФ произошла переоценка взглядов на установление объективной истины. Подавляющим большинством процессуалистов (например, авторами соответствующих разделов учебников по курсу «Уголовный процесс») она, вслед за законодателем, уже не называется среди принципов уголовного процесса.

С позиции традиционного формально-юридического (т.е. буквального) толкования закона следует признать, что принцип объективной истины в уголовно-процессуальном праве прямо не формулируется. Нормы, содержавшиеся ранее в ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР «Всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела» в гл. 2 УПК РФ «Принципы уголовного процесса», не воспроизведены. Однако искоренить из Кодекса положения, воплощающие соответствующие идеи, при всем предполагаемом стремлении к этому его создателей, не удалось. Так, в ч. 4 ст. 152 УПК РФ говорится о полноте и объективности расследования при определении места его производства. В ч. 2 ст. 325 УПК РФ – о всесторонности и объективности разрешения дела при рассмотрении судом вопроса о выделении его в отдельное производство. Об объективности вердикта присяжных упоминается в ч. 1 ст. 330 УПК РФ. Предъявляемые к председательствующему в суде требования объективности и беспристрастности закреплены в ч. 6 ст. 340 УПК РФ. Что же касается доктринального толкования понятия и системы принципов уголовного процесса (а именно ему принадлежит определяющая роль), то оно, в нашем понимании, хоть и подлежит вслед за изменением законодательства дополнительному осмыслению («проверке на прочность»), не должно претерпевать кардинальных преобразований.

Рассмотрение принципа объективной истины мы не случайно начали с характеристики назначения и цели уголовного процесса. Дело в том, что в литературе на этот счет встречаются достаточно неожиданные точки зрения: установление объективной истины провозглашается целью уголовного процесса. Иногда эта идея проскальзывает вскользь или как бы между строк42, но встречаются и специальные ее обоснования. Например, белорусский автор Р. Г. Зорин предлагает законодательно закрепить установление истины в качестве цели уголовного процесса в целом. «Исключить в уголовном процессе цель по установлению истины, – убежден автор, – равносильно прекращению его развития». Отсутствие же познавательной цели, по мнению Р. Г. Зорина, «несет с собой опасность злоупотреблений, возможность наступления хаоса, увеличение недоверия к органу, ведущему уголовный процесс»43.

Представляется, в этом мнении допущена подмена понятий. С одной стороны (помятуя, что задача есть цель, заданная в определенных условиях), цель подменяется задачей, а с другой – цель одного вида деятельности подменяется целью деятельности другого вида. Нет сомнений в том, что доказывание, цель которого – установление истины, потребной для принятия процессуальных решений (поскольку установление истины – не самоцель), составляет сердцевину уголовного процесса. Однако цель уголовного процесса в целом интересами доказывания не ограничивается. В ней отражаются и другие уголовно-процессуальные институты.

Под объективной истиной в уголовном процессе принято понимать такое достижение знания дознавателем, следователем, прокурором, судьей об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания по уголовному делу, которое по возможности максимально достоверно соответствует тому, что имело место в действительности и в разумных пределах (ибо в материале знания не может не отражаться личность того, кто его формирует) не зависит от индивидуальных особенностей и пристрастий познающих субъектов.