– Как хочешь. Я оправдываться не буду. Мне тоже только вчера сказали, что это именно твоя фирма. Я до последнего не знал исполнителя. Только немного о проекте. Меня привлек именно он.

Дан оправдывался, хоть и стоял в позе оскорблённой невинности. Он действительно редко кому объяснял свои поступки. Даже отцу не особенно разжевывал. А передо мной вот не брезговал быть откровенным. Но я все равно злился.

– Чем же тебя привлек проект? – недоверчиво спросил я.

– Давно хотел снять что-то русское. Я, знаешь ли, патриот.

Не сдержавшись, я расхохотался.

– Ты свалил из России при первой возможности.

– Мы оба свалили, – напомнил Данила. – Но ты вернулся и занял призовое место на папкином пьедестале. Молодец.

– Тебе так хотелось в папино кресло? Мог просто попросить.

Дан встал с того самого кресла и остановился около окна.

– Нет, Юр. Мне не нужно кресло, не нужна компания. Я проведу этот проект до финала и уеду. Можешь не верить, но меня интересует «Русская душа».

Даня спокойно смотрел на меня. Я знал его лучше родителей и друзей. Со мной он был настоящим чаще всего. Сейчас именно тот случай.

– Не врешь, – решил я вслух.

– Зачем мне врать? Только одно условие.

Я так и врезал себе ладонью по лбу. Аж искры из глаз полетели.

– Условия! Ты мне еще условия тут будешь ставить?

Данила невозмутимо кивнул.

– Буду, Юр. Я именно для этого сюда и поставлен. Этот ролик снимут на моих условиях. У тебя это в договоре прописано.

– Гори в аду со своими бриташками и условиями! Что ты хочешь? Брют на завтрак каждый день?

– Ага, а еще баню, веник и бабу на ужин. Я все это могу позволить себе сам, братуль. Мне нужна Березина.

Я подавился воздухом.

– Ты шутишь? Это незаконно, Дан. Твои же бритиши первые в суд побегут.

– Не в этом смысле, Юрец, – Даня закатил глаза. – Я хочу, чтобы именно она курировала свой проект.

– Вдвоем с тобой? – уточнил я, чувствуя дебильный восторг и одновременно ярость, представляя Дана и Элю в тандеме.

– Да, вдвоем со мной. И не надо сверкать глазами. Я тоже так умею. Здесь нет никакого пошлого подтекста. Объективно только Березина из всей твоей команды способна снять этот ролик.

Я задержал дыхание, чтобы успокоиться. Тридцать секунд кислородного голодания и глубокий вдох прояснили мой разум. Пришлось признать очевидное.

– Да. Ты прав. Я был готов отстаивать ее проект перед заказчиком. Рад, что не пришлось.

– Как мило. Хоть в чем-то мы с тобой сходимся.

На самом деле мы сходились с Даном во многом, но оба не желали это признавать. Например, нам обоим нравилась Эля. Но мы оба это пытались отрицать. Данила особенно резко.

– Дело за малым. Зови свою штатную истеричку. Заслушаем ее вопли, – проговорил он.

– Ты прекрасно знаешь, что Эля не истеричка. Прекрати ее доводить. Мы давно не в школе, – вступился я.

– Ладно-ладно. Как скажешь. Позови и послушаем, как зрело и взвешенно она будет топать ножкой, отказываясь от проекта.

Переспорить Данилу мне точно не удастся. Я всю жизнь был тем братом, который отступал, чтобы не обострять.

Поэтому я не стал терять время, перегнулся через стол и снял трубку, вызвал Элю по внутреннему.

– Да, Юрий Дмитриевич, – ответила она холодно.

– Зайди, – попросил я и положил трубку.

Данила остался стоять у окна, сложив на груди руки. Я тоже не стал принципиально пересаживаться. Эля вошла и нахмурилась. Она прикрыла дверь и заявила:

– Я при нем не буду разговаривать.

Данила простонал.

– Какая важная.

Он пересек кабинет, схватил ее за локоть и потащил к моему креслу, усадил.

–Прекрати меня лапать, Гараев! Что за дерьмо!

Я немного очнулся после первого появления Дана и теперь не мог игнорировать потрясающий, разгоряченный вид Эли. Она всегда невероятно пылко общалась с Данилой. Потому что он каждый раз доводил ее до бешенства. Со мной ее никогда не захлестывали эмоции.