Я заподозрила, что презрение ее показное, и моя попутчица тоже крепко верит в легенды и суеверия. Вон с каким смаком о них рассказывает!

Ее следующие слова подтвердили мою догадку.

– Однако есть в мире вещи, которые не объяснить в двух словах. Как бы эти горе-ученые ни старались, – презрение в голосе дамы усилилось и теперь было искренним. – Вот еще – выдумали называть колдовство природным явлением! Приглашают колдунов на службу, и дают им места в университетах! Добром это не кончится.

Я неопределенно хмыкнула. Надо полагать, дама говорит об Одаренных. Лучше увести разговор с этой темы...

– Вы знаете кого-нибудь из жителей Крипвуда?

– Да, с некоторыми знакома. У меня там живет дальняя родня по мужу...

– Пожалуйста, расскажите о ком-нибудь из горожан. Хотелось бы немного разузнать о людях, к которым я еду. И об обычаях, принятых в городе.

– Ну… о ком вам рассказать? – дама задумалась. – Бургомистром там Фалберт Флегг… ух и жук, я вам скажу! Любого уболтает, заставит поверить, что черное – это белое, если ему это выгодно. Но человек в целом неплохой. Так… кто еще… ах да, директор школы. Вот кто вас, должно быть, интересует прежде всего. Господин Стефан Степпель. Он пожилой, в молодости учился в университете... Чудак, каких поискать.

Меня порадовала эта характеристика. Чудаки мне нравились – может, потому что они были моей противоположностью. Себя-то я считала практичной, приземленной и обыденной. До отвращения полной здравого смысла.

– А вот с кем вам следует быть поосторожнее, так это с местным богатеем. Корнелиус Роберваль его имя. Он владеет лесопилками и деревоперерабатывающими фабриками в округе. Тяжелый человек, неуступчивый. С юности такой, а уж как его жена умерла три года назад, так совсем ожесточился. Он – настоящий хозяин города. Если вы ему в чем-то не угодите или не сойдетесь с ним во взглядах, он в два счета позаботится, чтобы вас выставили прочь.

– Вряд ли это ему под силу. Меня прислал столичный Департамент образования и последнее слово будет за инспекторами, а не местным богатеем.

– У Роберваля есть связи в столице. Он жил там долгое время. Так что глядите в оба, милочка, – сказала дама с сочувствием. – Таким как вы, нужно пытаться угодить сильным мира сего.

– Всем угодить невозможно, – пробормотала я. Рассказы дамы о моем будущем доме огорчили меня. Суеверия, деспотичные и сумасбродные горожане… 

Ладно, поживем – увидим. Может, не все так страшно.

– Как же вас родные в такую даль отпустили работать, одну-одинешеньку? – полюбопытствовала неугомонная попутчица.

– У меня нет родных, – ответила я, покривив душой. Но в самом деле: считать моего дядю и тетю родными после того, как они со мной поступили, я не желала.

– И жених ваш не возражал? – продолжала допытываться дама, мазнув взглядом по моему пальцу без обручального кольца.

– Жениха у меня тоже нет, – ответила я с отвращением.

Да, теперь жениха у меня тоже нет.

И я надеюсь, что бывший жених и родственники не объявятся по мою душу как минимум год, пока мне не исполнится двадцать пять. А там их притязания уже не страшны – закон будет на моей стороне.

Я опять вспомнила печальные события последних месяцев, и на следующие вопросы попутчицы отвечала рассеянно.

– Что будете детишкам преподавать? Математику?

– Нет, историю, словесность, рисование… и еще один новый курс, рекомендованный Департаментом.

– Что же вы окончили?

– Учительские курсы, а до этого училась в столичной академии, – ответила я, не задумываясь, и тут же поняла свою оплошность.

– В академии Одаренных? – на лице дамы тут же появилось опасливое выражение. Она сделала едва заметное движение, как будто хотела отодвинуться от меня подальше.