- Я очень рад, - фыркаю в трубку и, сунув телефон в карман, нажимаю кнопку четырнадцатого этажа. – Что стоим, кого ждем? – усмехаясь, кошусь на сестру.

А она показывает мне язык в зеркало и быстро собирает длинные блондинистые волосы в ровный пучок.

«Красавица наша», - улыбаюсь довольно. Вот только мужик попался никудышний.

«Тихоня, блин. А в тихом омуте известно, что водится», - морщусь недовольно. Я еще немного посмотрю на эти мансы и вмешаюсь нахрен.

- Сейчас с Зоей обсудишь меню, - велю сестре, выходя из лифта. – Нам с пацанами закажи отбивные, картошку фри и томатный сок, а себе что хочешь…

- Лангустины, - фыркает сестрица. Тот еще подарочек. А я удивляюсь, в кого у нас племянник уродился. Так в мамашу свою! Больше не в кого.

- Закажи лангустины, - соглашаюсь насмешливо. – Любой каприз, Пумба.

- Идите в баню, Марк Алексеевич, - отмахивается сестра.

- Каждую субботу хожу, моя радость, - парирую на автомате и, открыв дверь, сходу здороваюсь с Парголовым, сидящем в кресле. Рядом с ним, как водится, терпеливо ютятся юристы-финансисты. Если понтоваться, так по-крупному.

- Добрый день, - киваю, делая шаг навстречу.

- Добрый, - подскакивает с места Парголов. Улыбается, протягивая руку. И тут же напряженно смотрит мне за спину. Интересно пляшут девки.

- Вы знакомы? – заметив злой блеск в глазах стоящего напротив мужика, поворачиваюсь к сестре.

- Ну как тебе сказать, - поджимает губки сестра. Ехидна, мать вашу! И набрав в легкие побольше воздуха, тараторит порывисто: – Это тот самый человек, из-за которого Николь врезалась в дерево. Он за нами погнался… А она не справилась с управлением.

- Николь – это вторая цыпочка? – криво усмехается Парголов и демонстративно обводит приемную взглядом. - Где же она?

Сука! Да я тебя только за «цыпочку» башку откручу. А за аварию ты мне и так ответишь.

Пальцы машинально стискивают ручку автокресла, где все еще сладко сопит Леха. Не разбудить бы раньше времени. А то устроит тут…

- Забирай, - передаю автолюльку сестре. – В комнате отдыха тебе будет удобней, - киваю на дверь кабинета.

Не трогаясь с места, жду, когда Аленка скроется внутри, и в самый последний момент поворачиваюсь к Парголову. А тот застыл как изваяние. Сука. Еще жадными глазенками пожирает задницу моей сестры. И откуда-то Николь знает…

- Пойдем поговорим, Леонид Иванович, - предлагаю, кивая на стеклянный аквариум. Мою личную переговорную. По пути стаскиваю куртку. Отдаю ее Зое. И заметив, как всполошились финики-юристы Парголова, мотаю головой. – Пока наедине потрепаться надо. Очень интересный разговор вырисовывается.

- Ага, - кивает Леня, ощерившись. На скулах играют желваки, а судя по зверской роже, клиент созрел к драке. Вот только мне тут мордобой ни к чему. Стекла переговорной я в Бельгии заказывал. Каждое стоит, как бюджет Андорры и Лихтенштейна.

- Рассказывай, - закрыв дверь, бросаю отрывисто. Показываю гостю кресло напротив. А сам сажусь так, чтобы была видна приемная.

- Твоя? – кивает он в сторону моего кабинета.

- Ага. - Делаю паузу, наслаждаясь Лениным тихим бешенством, и усмехаюсь довольно. – Моя сестра. А ты чего из штанов чуть не выпрыгнул, Леонид Иванович?

- Да так… - скупо роняет он. – Сестра, говоришь…

Безотчетно сжимает кулаки и, словно одумавшись, кладет руки на стол. Выдыхает…

- Чем обязаны такому пристальному вниманию? – спрашиваю чуть насмешливо и снисходительно. Но в общих чертах история мне понятна. Видимо, где-то хвостом покрутила наша Пумба, вот у мужика и встало. И видать, до сих пор не отпустило. Говно вопрос. Я бы не вписывался. Алена замужем. Пусть зять с ее воздыхателями разбирается. Но тут замешана еще и Николь. И авария эта гадская.