На сегодняшний день таких камней в мире всего три. Один у королевского отпрыска в Египте, второй инкрустирован в корону испанской принцессы, ну а третий был у Уильяма. Говорили, что мастер, занимавшийся камнем испанского короля, несколько раз падал в обморок, прежде чем решился на огранку драгоценной находки. Он потратил на нее больше шести лет, но в силу своего мастерства, смог создать огранку только в форме кабошона1, из-за чего камень не смог засиять во всей красе, а только потускнел и потерял несколько нулей в цене.

Уил был осторожен. Прежде чем придать камню огранку он несколько лет изучал его свойства. Неправильные расчеты могли лишить камня своих достоинств. Он мог потускнеть, изменить цвет, появились бы трещины или он мог расколоться на мелкие осколки. Вот у кого не занимать терпения, так это у Уильяма! Опять же, по словам моей приемной бабки, ведь его лично я не знала. Придав камню одну из редчайших огранок, Уил тем самым увеличил стоимость, и без того бесценного камня, в сотни раз.

Инарабиум бесценен. Ни один эксперт не знает сколько он стоит, так как никто его никогда не продавал. По красоте и редкости инарабиум превосходит все остальные камни. Несомненно, его владелец – являлся богатейшим человеком в мире. И когда-то Матильда считала делом чести найти предателя и поквитаться с ним.

Придя в себя, после смерти мужа, она оставила их семейное дело. Но продолжила заниматься скупкой и продажей драгоценных камней. О них она знала все, могла определить цену и вес камня на глаз, у нее удивительный дар на такие вещи.

С тех пор как она приютила меня, Матильда потеряла многих близких друзей, отправившихся на казнь правосудия или умерших от рук честных граждан, защищавших свою собственность прикладами ружей и револьверами значительного калибра. Поиск камня и неизвестного наводчика показались мне прекрасной целью. Я хотела заявить о себе в этом городе, а для этого мне нужно было бы стать опасной, ловкой, и покарать людей, навлекших смерть на Уила. Заранее предупрежу: жаль, что я слишком хорошего о себе мнения и не училась на своих ошибках…

Впервые настоящую казнь я увидела в семь лет, как раз тогда мне повстречалась Матильда. Мы шли к ее дому, по длиннейшей улице, когда мимо промчались несколько человек с гневными криками и исчезли за углом. Матильда поспешила за ними. В переулке путь преграждала толпа зевак, здесь были не только мужчины, но даже женщины и дети. Все смотрели куда-то вперед и выкрикивали: «Еще! Больше-больше!». Рядом с нами оказался знакомый Матильды, Фред – карманник, он и рассказал, что поймали грабителя в одном из домов губернатора, его прогнали по всей улице плетками и палками, и сейчас близится завершение наказания.

К вкопанному в мостовую столбу привязали парнишку лет 20-24х. Столбы казни установлены в довольно большом количестве по всему городу, к ним крепились наручники с цепями или веревками, и небольшое ведро. Невезучего воришку крепко приковали к столбу, один из горожан несколько раз прошелся плетью по телу юноши, а остальные, набрав из ведра, полные горсти, методично втирали соль в свежие раны пленника. Прежде чем до меня донесся первый отчаянный крик юноши, Матильда увела меня с места правосудия.

– Опасное наше ремесло,– учила меня Матильда,– всегда будь настороже! Все проверяй сама лично, никому не поручай ответственного дела, все только сама!

Спустя несколько лет, когда мне стукнуло 15, я соревновалась с двумя мальчишками в ловкости рук. Братья утверждали, что нет никого быстрее их. Что ж, я намеревалась доказать обратное!