Дед Саша вошел в дом, а Арыстан подойдя к бочке с песком, стал тихо бить по ней кулаками. Когда кулаки покрылись кровавыми синяками, он, стал еще усиленней бить.

Вскоре, закончив с этим упражнением, он приступил к набиванию пальцев об песок. Почувствовав нестерпимую боль и слабость в пальцах, которые, буквально при соприкосновении с песком подламывались, он с большим усилием воли продолжал бить все сильней и сильней. Через десять минут, он почувствовал, что пальцы рук стали меньше ощущать боль, и монотонно продолжал бить. Закончив нудное самоистязание, изрядно вспотев, он, отошел от бочки и присел на скамейку. Вскоре, вышел дед Саша и, улыбнувшись, позвал его.

– Осталось последнее упражнение на сегодня. Подойди вот к этому дереву, – сказал дед Саша.

Арыстан подошел к яблоневому дереву и дед Саша перекинул через толстую ветку аркан. Оставив один длинный конец на земле, другим обвязал правую ногу Арыстана. После, взяв в руки другой конец аркана, лежащий на земле, обратился к Арыстану.

– Я буду тянуть, а ты по мере возможности концентрируй центр тяжести тела в удобное для тебя положение. Когда будет легкая и тянущая боль, кивни головой. И я, буду в этот время тянуть очень слабо и долго. Ну, а когда станет вообще нестерпимо больно, скажешь. Но запомни, ты воин кун-фу и боль должен переносить, молча, – сказал нравоучительно дед Саша и стал тянуть аркан.

Арыстан от напряжения связок ног вспотел, и стал контролировать свою боль, которая, стала подкрадываться с каждым растяжением сухожилий. Когда появилась тянущая боль, он кивнул головой и дед Саша, стал очень слабо тянуть аркан, правда не давая Арыстану расслабиться, еще больше заставляя напрягаться. Прошло больше десяти минут и Арыстану стало казаться, что его мышцы стали привыкать к мучительной боли. Но, увы, с каждым амплитудным движением деда Саши, боль начинала возрастать. Арыстан не без радости заметил, что нога была уже на высоте его головы.

– А, больно, хватит, я больше не могу, – застонал он и дед Саша ослабил свою мертвую хватку. Арыстан почувствовав ослабленную веревку, резко потянул ногу на землю и присел на корточки. Тянущая и резкая боль отпустила, оставив взамен боль приглушенную и отдаленную. Арыстан встал и посмотрел на деда Сашу. Старик, развязав аркан с правой ноги ученика, стал обвязывать левую ногу. Процедура с левой ногой была идентична правой. Была та же, болезненная и тянущая боль, связок мышц ног. Закончив с растяжкой, дед Саша развязал канат с ноги Арыстана и, похлопав по плечу, пригласил его в дом. Они вошли в дом, и Арыстан подойдя к умывальнику, помыл руки и умылся. Он взглянул на висящие часы, на которых было ровно три часа. Дед Саша поставил посреди стола сковороду и нарезал хлеб.

– Угощайся, – сказал дед Саша и стал накладывать жареную рыбу в тарелку. Арыстан почувствовав сильный голод, быстро наложил рыбу со сковороды в тарелку и принялся уплетать с удвоенной скоростью.

– Как просто и вкусно, – подумал он про себя, понимая, что человеку по большему счету много было и не надо в жизни. Обычная еда, которая, могла бы утолить голод. Любимое занятие, которое бы, четко гармонировало с его физическими и моральными потребностями. И дед Саша, был олицетворением такого, необычного человека. Он просыпался в пять утра и в течение часа выполнял сложные упражнения кун-фу с такой легкостью и грацией, коим бы позавидовали заправские гимнасты. Закончив с физическими упражнениями, он садился в позу лотоса, и совершал медитацию, освобождаясь от бытовой суеты и становясь частью вселенной. Астральное тело, покидало физическую плоть, и потребности внешнего мира переставали существовать.