Когда вошли, Стэф стоял, руки в карманах, покатывался с пятки на носок и задумчиво смотрел в обзорное окно кабинета президента компании в небоскрёбе с лучшим видом на мегаполис.

– Приносим искренне соболезнование твоей утрате, – отец был, как всегда воспитан и учтив.

– Спасибо, – безжизненно отозвался Стэфан.

– Они были достойными людьми…

– Да, но их это уже не вернёт. Так вы по делу?  – обернулся, будто мы… совершенно чужие и не ко времени. Почти мешали его важной работе.

– Пришли выразить соболезнование и заверить, что любая помощь, если нужно…

– Спасибо, я справлюсь, – отрезал Радмински. – Что-нибудь ещё? – деловым тоном. Так стало мерзко. Мы с папой, будто подачку просили.

– Нет, это всё, – недоуменно кивнул отец, так и остался стоять… нам ведь даже не предложили сесть. Папа на меня покосился. Видимо, надеялся, у меня на лице отыскать ответы или, что я как-то исправлю возникшее недопонимание.

Но мне нечего было сказать, я пребывала в большем шоке.

– Ладно, – зажато кивнул папа, – вижу ты парень сильный, – пробормотал в явном смятении. – Не буду мешать, но помни, что я всегда готов помочь. Милая, ты остаёшься или со мной?.. – ко мне обратился.

– Д-домой, – торопливо отозвалась. – Мне очень-очень жаль, Стэф. Если могу чем-то…

– Нет, не можешь. Я справлюсь, – холодом облил экс-жених, но только мы ошарашенные приёмом к двери ступили, Радмински окрикнул:

– СтанислАв, как ваши переговоры? Отец говорил, что планы были и…

– Я оставил типовые проекты и смету в нескольких банках. Но было бы хорошо дело решить на уровне губернаторов, мэров, а в идеале до президента бы дойти…

– Высоко, – безлико кивну Стэан, – а теперь простите, дел много.

Была ли я в шоке? Не то слово…

Ехали домой в гробовой тишине и только дома папа уточнил:

– Вы в соре?

– Нет, – не лгала, мы же не ссорились, я просто ушла. Поиграла в прятки и молчанку всего пару дней.

– Тогда, что это было?

– Может, у него такая реакция из-за смерти… Потом отойдёт… – мямлила, а в сердцах молилась, чтобы у папы вопросы решились быстрее. А Стэфан обо мне больше не вспоминал.

И он не вспоминал… Почти день…

Новости орали о случившемся, конечно, много сплетен, и когда они затронули меня и его «размолвка или удар после смерти отца? И почему Шольц словно чужая? Она его бросила, потому что компания Радмински стремительно тонет?»

Неприятны обвинения при том, что хоть и злилась на Стэфана, но позвони он, заикнись о помощи, намекни на поддержку, я бы пошла…

Я и без того рядом была. На отпевании, на кладбище. Но мы даже словом не обмолвились.

Так что я хоронила наши отношения вместе с его родителями. И если его отца и мать мне было искренне жаль, то наших отношений – нет.

Вот только зря я на это надеялась.

Он позвонил днём позже и пригласил меня с папой к себе в офис.

– Я договорился о встрече с мэром Освальдом и директором департамента строительства Энтони Купером.

– Это… – папа удивлённо сморгнул. – Замечательные новости.

– Да, и я так думаю, – улыбнулся Стэфан. – Если не сложно пришлите мне последние ваши разработки и смету. Раньше этим делом отец занимался, теперь буду я. Хотелось бы свежим глазом…

– Да, конечно, Стэфан, как скажешь… А когда встреча?

– Через неделю, более точную дату сообщу немного погодя, когда решу ещё один вопрос, а до этого времени, вам бы более тщательно подготовится, но ёмко, чтобы чётко объяснить суть задумки. Думаю, они уже в курсе, но сами понимаете, одно дело, когда слухи долетают, а другое, когда из первых рук информация приходит.

– Естественно, – кивнул с готовностью папа. – Я благодарен тебе. Уж и не думал…