Единственным предметом, который не позволял этому миру раздавить меня своей обстановкой, была кружка чая – знакомое ощущение чего-то округлого и тёплого в руках. Я то и дело совал в неё свой нос, пытаясь скрыться от взглядов и здоровяка, и девушки.

– А потом пришли вы, и… в общем, сами знаете, что было дальше, – я сглотнул. В глазах потемнело, но нет, это не ещё один обморок. Просто дурные мысли о чуть не случившемся. Это пройдёт.

В комнате воцарилась тишина. Ни Берт, ни эта загадочная девушка (Тесс, кажется?) не проронили ни слова. Я допил чай и поставил кружку на пол возле дивана.

– Значит, из Альдена, да? – пробормотал наконец себе под нос здоровяк. Я кивнул. – Занесло тебя, парень, ничего не скажешь. Документы-то с собой?

Я рассеянно кивнул, поняв суть вопроса только на следующей фразе Берта:

– Показывай.

– А какое у вас есть право их смотреть?! – возмутился я. – Это мои личные данные, и я имею полное право не разглашать их без собственного желания незнакомым лицам! А также…

Договорить длинную заученную тираду я не успел. Бородач вынул из кармана бумажник и раскрыл его. Всё внимание приковала к себе большая серебристая бляха. О, нет. И зачем я это только ляпнул?

– Городское управление охраны правопорядка Гвинсберна, восточное отделение. Старший городовой Бертольд Вальдениер, – голос здоровяка был совершенно спокоен и не допускал даже тени сомнения в том, что всё это правда. – Пожалуйста, предъявите ваши документы, молодой человек.

Берт придирчиво прочитал от корки до корки протянутый ему паспорт, просмотрел пару страниц на просвет, поскрёб ногтём шершавый форзац.

– Настоящий, – наконец изрёк он. – Ну что ж, господин Эризен, вы хотя бы тот, за кого себя выдаёте. Это похвально, что вам нечего скрывать от закона, – с этими словами Берт басовито хохотнул, в ответ в раме задрожало оконное стекло. Тесс улыбнулась: ей всегда нравилось, когда дядя смеялся. – Ну что же, гражданин путешественник, и когда вы от нас планируете уехать?

Эри немедленно опустил глаза, словно стыдясь того, что он сейчас скажет.

– Я думал… завтра же День Воссоединения, верно? Ну так вот, я решил, что где-нибудь поиграю на гитаре и насобираю денег на билет домой.

Берт слегка нахмурился.

– Вообще-то городовым приказано гонять уличных попрошаек… но ладно, думаю, ты понимаешь, что по праздникам нас на работе беспокоят более серьёзные проблемы.

– Я не попрошайка! – невпопад выпалил Эри и тут же замолк.

– Ладно-ладно, как скажешь, господин музыкант, – беззлобно проворчал бородач. – Раз уж тебе негде ночевать, так и быть, разрешу сегодня поспать на чердаке. Но чтобы завтра и духу твоего здесь не было! – последнее было сказано уже с напором в голосе.

– Ой, спасибо вам огромное, господин городовой! – Эри аж поклонился. Учитывая, что он сидел на диване, это выглядело так, как будто юношу вдруг скорчило пополам, однако он сделал это без капли издёвки, понимая, что незнакомец, можно сказать, спас его второй раз.

– Вот и ладно, – Берт, кряхтя, поднялся из кресла. – Пойду окно на чердаке закрою, а то занесёт нелёгкая ещё кого-нибудь…

Тесс поднялась, чтобы выйти из комнаты вслед за дядей, но остановилась на полпути и вопросительно оглянулась на Эри.

– Значит, тебя зовут Эризен?

Боже мой, честно, как же я не люблю своё полное имя! Звучит как трещина в земле. Мама говорит, что ничего подобного, имя «Эризен» очень красивое, но о своём сыне так наверняка скажет каждая мать. Уж лучше Эри – коротко, просто и легко.

– Можешь звать меня Эри.

– Отлично! – неизвестно чему обрадовалась девушка. – А меня зовут…

– Тесс, верно? – хитро улыбаясь, спросил я, и тут же пожалел об этом вопросе: взгляд девушки внезапно посуровел.