Да, мне было понятно, что у меня назрел один серьезный вопрос: магия – это физика?

И еще…

Что? Он? Мне? Сейчас? Сказал?

– Э, Мурито, знаешь ли, я в физике не сильна. Я искусствовед по образованию и вообще…

– Какая физика! Это основы магии! Ее азы!

Я пожала плечами. Физику я и в школе не понимала.

– Пух, я могу это все вызубрить. Легко. Но если не пойму, то любой вопрос завалит меня, как Никанорыч практикантку Зою.

– Ты о чем? – ошалело вытаращился на меня котяра.

Отмахнулась от него, все равно перипетии музейной истории ему не понять. Да, было время.

Стопэ! Объясним популярно.

– Мурзик, то, что ты мне сейчас рассказал, звучит для меня примерно так: «Летела стая гусей, один зеленый, другой налево. Сколько мандаринов в ящике из-под гвоздей, если сова в обезьяннике?»

– Что?

Кота мне стало жаль. Очень. Прям совсем очень. Но жить хотелось сильнее. А я себя знаю, не зацепит тема – пиши пропало! А для меня такое оченно опасно, так что нужно придумать, как себя этим всем заинтересовать.

Пока Пушок медитировал в зависе, пытаясь отгадать мою загадку – ну, удачи ему в этом! – я подтянула к себе один из толстенных томов под шокирующим названием «Теория боевой магии». Если не смогу преподавать, вполне смогу им отбиться.

Пролистнула длинное нудное введение, где говорилось о величии боевиков и их исключительной роли во Вселенной. Бла-бла-бла, в курсе, знаем. Открыла первую главу и уже через минуту поняла, что все, Капец Капецыч таки уже стучится в двери. То, что говорил Пушок, это даже не цветочки, это вообще почки по сравнению с перлами из учебника.

– Волновая матрица триангулирует магиполе по заданным векторам пропорционально интенсивности образования лу-реакции в резонансе с защитой Лагора, – процитировала я, осознавая, что это конец.

– Я пытался сказать проще, – признался мне кот. – Я ведь понимаю, что ты не изучала базу, тебе может быть трудно…

– Может? Пушок, мне не может быть трудно! Я здесь ни слова не поняла, только предлоги!

– Мне конец. – Серые лапки прижали ушки к голове так сильно, что я даже испугалась за мохнатика. – Мне конец! Моя карьера разрушена!

– Так, Пушок, без эгоизма! На кону вообще-то моя жизнь, – напомнила я.

Взгляд кошака сказал, что ему откровенно плевать на чью-то там бренную оболочку.

– Пойду я, налью себе молочка…

– Лучше валерьянки, – посоветовала я от всей души.

Точно. Мне проще самой повеситься или застрелиться там, чтобы не мучиться и не заставлять бедное животное идти на преступление.

Пушок вышел, медленно перебирая лапками и опустив хвост.

– Ну, Варька, у тебя же почти красный диплом! Был бы, – поморщилась я, вспомнив нехорошую историю своего триумфального провала. – Ты же всегда знала, как найти выход. Думай, голова садовая! Думай!

Мой отчаявшийся взгляд пробежал по корешкам книг. Золотые и серебряные буквы, кожа, дерево, бумага. Сотни книг, если не тысячи, что принадлежали Арвии. Неужели среди них не найдется чего-то, что написано совсем простым языком?

Я адски невезучий человек, может, в этом все дело? Закон Мерфи, гласивший, что если что-то должно случиться, то оно обязательно случится, срабатывал со мной всегда. А раз так, то я просто обязана найти в этой огромной библиотеке то, что мне нужно! Я встала в центре кабинета, покружилась с закрытыми глазами, полагаясь на судьбу. Случай все решит. Открыла глаза и протянула свои загребущие ручонки к первой попавшейся на глаза книге. «Дневник странствий отшельника Эуреля со стихами его собственного сочинения».

Молодец, Варька, ты просто молодец!

Но делать нечего. Судьба сказала свое слово. Пушистик, обиженный на меня, утопал на кухню и заливает горе молоком. А у меня впереди вся ночь. Почитаем.