Он вторично одобрительно кивнул мне головой, но его поощрительная улыбка больше походила на ухмылку.

– Присаживайтесь, это место свободно, – его голос был мягок до вкрадчивости и чист, как горный ручей.

Я поблагодарил его, взял меню. Пока я выбирал блюдо и поджидал официантку, он не проронил ни слова, доканчивая свое второе. Но как только официантка отошла, он вдруг спросил меня:

– И часто у вас бывают головные боли?

Я удивленно посмотрел на него.

– Почему вы полагаете, что у меня головные боли? Вы кто, ясновидец?

Но вдруг в левом полушарии моего мозга резко кольнуло, возможно, лопнул капилляр, и произошло микрокровоизлияние. Я поморщился от боли.

– Вот видите, – сказал мой сосед, – я же вижу, что у вас болит голова.

– Да, – признался я, – вчера вечером я выпил немного вина, видимо, поднялось давление.

– Ваша голова болит не от этого, – уверенно заявил незнакомец.

– А от чего? – удивился я.

– Видите ли, когда человек пытается решать сложные задачи и напрягает свой ум до предела, то головная боль возникает вполне естественно. Еще хуже, если он ищет ответы на неразрешимые вопросы.

– Вы психолог или умеете читать чужие мысли? – спросил я и опять не получил ответа.

– Человек, который мнит себя исследователем и покорителем природы, якобы способным постигать ее тайны и даже управлять ею, заблуждается в своем всесилии и величии. Его жалкое органическое начало живет за счет расщепления продуктов природы под действием солнечной энергии на элементы, присоединяемые к его биологической схеме строения, кстати, по способу и процессу, ничем не отличающемуся от биологии мха. Основа человека скрыта в его среде обитания, в природе. Там его корни, там и его жизненная среда. Разве можно покорить среду, в которой ты живешь, и которая тебя питает? Думать так – все равно что, являясь эмбрионом, пытаться из утробы матери повлиять на исход своего рождения. Второе, не умея управлять ни своей биологией, не своей энергетикой, вы мечтаете проникнуть в иные формы бытия.

Незнакомец расхохотался. Его смех, похожий на звон колокольчика, распространился по всему салону, но никто не обратил на нас внимания. Мне казалось, что моя голова раздувается до размеров вселенной, и я вхожу в беспредельное пространство.

– Вы полагаете, что есть иные формы бытия? – робко спросил я.

– Их мириады, как во вселенной, так и здесь, на земле.

– Но где же они? – воскликнул я.

– Здесь, вокруг вас, – и незнакомец окинул взглядом пространство над моей головой.

Я устремил взгляд вверх, но увидел лишь потолок вагона-ресторана.

– Этот мир существует меж мириадами переменных величин: бытием и небытием, рождением и смертью, ожиданием рождения и ожиданием смерти. По-вашему, бытие одухотворено и временно, а небытие вечно и не имеет одухотворенности, потому что стоит по другую грань вашего превращения и является космическим минусом всего сущего для вас. Но вы в этом ошибаетесь так же, как ошибаетесь в том, что ваш разум может дать вам подсказку в открытии тайн инобытия. И чем дальше вы будете продвигаться в познании природы, тем больше будут множиться гипотезы ваших заблуждений.

Я слушал незнакомца с напряженным интересом и почти забыл о еде, которую поставила передо мной официантка.

– Так вы верите в загробную жизнь? – слетело у меня с губ.

– Загробную жизнь? – повторил незнакомец и лукаво улыбнулся. – Иными словами, вы хотите спросить, есть ли потусторонний мир?

– Да! Да! – возбужденно воскликнул я. – Вот именно, потусторонний.

– Есть, – просто ответил он, – и думаю, что в скором времени вы в этом убедитесь.

– Надеюсь, что не в скором времени, – буркнул я.