С трудом оторвав взгляд от массивной спины Горецкого, Алекс уставился на меня.

– Только не говори, что это от него ты убегала сегодня утром!

Я тяжело вздохнула и исподлобья посмотрела на парня.

– Это наш новый куратор. И кажется, я крепко влипла.

– Втюрилась что ли? – со священным ужасом в глазах прошептал Алекс.

Тьфу, дурак, блин!

– Он возненавидел меня с первого взгляда, – хмуро буркнула я. – И теперь повышенная стипендия с красным дипломом мне точно не грозят.

Алекс посмотрел в сторону Горецкого, затем перевел задумчивый взгляд на меня.

– Чем ты успела так насолить этому красавчику?

Уткнувшись в свою кружку, я зябко передернула плечами.

– Я просто была собой.

Алекс понимающе усмехнулся.

– Дай ему время. Наверняка он не привык иметь дела с маленькими колючими девчонками с огромными глазищами и зашкаливающим сарказмом.

Утро не задалось с самого начала. Меня разбудил навязчивый писк будильника, причем даже не моего.

– Марина, блин, выруби телефон! – простонала я, накрывая голову подушкой.

Но моя соседка по комнате, до поздней ночи зажигавшая на очередной вечеринке, даже и не думала просыпаться.

Господи, убейте меня!

Чертыхаясь, я сползла с кровати и, выключив звук на телефоне соседки, попыталась растормошить девушку. Куда там! Марину бы сейчас не разбудило и танковое нашествие.

– На пары опоздаешь! – сделала я последнюю попытку оживить соседку, но та лишь сладко всхрапнула и перевернулась на другой бок.

Мда, вот уж у кого не было проблем и Горецкого в качестве куратора.

Тяжело вздохнув, я вспомнила о предстоящей встрече с незабвенным Русланом Александровичем и поникла еще больше. День предстоял непростой. Впрочем, когда у меня было по-другому?..

Остервенело почистив зубы и натянув очередную безразмерную толстовку с джинсами, я на мгновение задержалась перед зеркальной дверцей шкафа. Но худенькая бледная девчонка с испуганными зелеными глазами не вызывала во мне ничего кроме глухого раздражения. Что она могла противопоставить матерому наглому Горецкому? Да ничего! Только безрассудную отчаянную дерзость.

– А к черту! – выдохнула я, лихорадочно собирая копну каштановых волос в тугой высокий хвост и растягивая губы в привычной ядовитой усмешке. На войне как на войне!

Горецкий думал, что я буду трепетать перед ним, как листочек на ветру?! Не дождется, маньяк недоделанный! Я сделаю все, чтобы он признал мой ум и по достоинству оценил на экзамене! А то, что Горецкий не переваривал меня, как человека, это я переживу! И не такое приходилось терпеть…

– Витусик, я надеюсь, ты сегодня надела свое самое сексуальное белье и накрасила губы ярко-красной помадой? – пропел в телефон Алекс.

Толкнув входную дверь в университетский корпус, я недоуменно нахмурилась.

– Ты там еще не проснулся что ли, Алехандро? – пробормотала я, тормозя возле зеркала в холе. На улице моросил мелкий дождь, и мои волосы моментально распушились, как хвост бешеной белки. Не помогла даже резинка. Блин, ну и как мне в таком лохматом виде показываться на глаза Мистера-совершенства-в-выглаженных-трусах?!

– Ну ты ведь сейчас идешь к Горецкому? – очень к месту напомнил Алекс.

Я скрипнула зубами.

– И при чем тут белье и красная помада? – прошипела я, ладонью яростно заглаживая влажные волосы назад.

– На тропе войны самое главное иметь правильный настрой! – важно изрек в трубку Алекс.

Я закатила глаза и отвернулась от зеркала. Повезло же мне с другом…

– Мне кажется, кто-то начитался Пятьдесят оттенков серого, – мрачно протянула я, направляясь к лестнице. Чем ближе я приближалась к кабинету Горецкого, тем неспокойнее мне становилось на душе.