– И куда теперь? – бормочу себе под нос.

Иду дальше вдоль по коридору, заворачиваю за угол. Тут он расширяется в широкое фойе. Небольшой диван, высокие живые цветы в больших горшках, небольшая плазма напротив дивана.

Интересно, её тут кто-то вообще смотрит? Или так, для вида, часть дизайна. От избытка, как говорится.

Я вот на свой телевизор новый несколько месяцев деньги откладывала.

Замечаю, что в этом фойе есть две двери, и одна из них немного приоткрыта. Решаю заглянуть, но не из любопытства, а в надежде встретить хоть кого-то, чтобы узнать, как добраться до кухни.

Но едва я подхожу к двери, то чуть не получаю ею в лоб, потому что она как раз распахивается. И я тут же столбенею, потому что на пороге оказывается сам хозяин дома. И он… почти голый.

– О Господи! – зажмуриваюсь и отворачиваюсь. Нормально вообще разгуливать по дому, прикрыв лишь причинное место узким полотенцем?

– Обычно меня зовут по имени отчеству, но можно просто Аким. Я верующий, и Божье имя всуе упоминать не приветствую, – слышу низкий голос за спиной.

Верующий? Он серьёзно? Да колени у него в таком случае стёрты должны быть от вымаливания прощения за деяния свои.

– Вы же почти голый! – говорю возмущённо.

– Ну да. А что тут такого? Я у себя дома. Не у школы же и не в торговом центре я разгуливаю.

Он серьёзно?

– У вас тут три горничных, управляющая, дворник, садовник и куча охраны, это просто неприлично.

– Рад, что вы за ночь так много узнали о моём доме. Себя только упомянуть забыли.

– А я не отношусь к вашему персоналу!

– Вот как раз и обсудим. Я хотел после завтрака, но раз вы уже тут. Проходите в мой кабинет.

– Только вы оденьтесь, пожалуйста.

– Обязательно.

Я поворачиваюсь, держа ладони у висков, готова в любой момент прикрыть глаза.

– Вот дверь. Входите. Я приду через пару минут.

Аким Максимович возвращается откуда вышел, и я успеваю заметить, что там располагается спортивный зал. Не на пару тренажёров, а самый настоящий, большой.

Он что, голый тренировался? Или там, скорее всего, есть душ, а чистую одежду он забыл?

Прохожу туда, куда указал хозяин дома, и оказываюсь в небольшом уютном кабинете. Никаких кожаных кресел и диванов шоколадного цвета, тяжёлых столов из красного дерева и древних пистолетов на стенах, как в фильмах про криминальных авторитетов. Кабинет в белых и светло-серых тонах в стиле хай-тек с минимум мебели.

Белый стол неправильной формы, небольшой низкий диван напротив, очередная плазма на стене. Из украшений только одна картина с абстракцией в цвет стен и каплей бирюзового. И… бирюзовый плафон на люстре.

Мило, кстати, говоря. В духе современности.

Присаживаюсь на кресло сбоку от стола и жду. Собиралась высказать всё, что думаю, но как-то нервничаю. Тру одну о другую ладони, которые вдруг стали влажными и холодными.

– Не заждались? – едва ли не подпрыгиваю, когда Аким Максимович входит в кабинет.

Брюки он надел, а вот рубашку только лишь набросил на плечи и как раз начинает застёгивать не спеша пуговицы.

Отругав себя за то, что мой взгляд мимо воли приклеился к его голому животу, который вполне себе виден между распахнутыми полами рубашки, я часто моргаю и поднимаю глаза. Нечего на его кубики глазеть.

– Меня бы не затруднило ещё пару минут подождать, если бы вы решили привести себя в порядок полностью.

– Мне выйти и зайти нормально? – показывает пальцем на дверь, и я не сразу понимаю, что это “школьная” шутка про замечания учителей.

– Было бы неплохо, – поправляю указательным пальцем очки, хотя те и не сползли. Привычное движение. Однажды коллега-психолог сказала, что так я за ним прячу смущение. Тогда мне это глупостью показалось, но сейчас я прям отследила за собой это.