Лишь понадёргали разных кусков,

Вообразили, что всё уж известно,

Надо ему лишь навесить ярлык,

Самый гнилой, лицемерный и мёртвый,

В миф превратив, и лишивши науку

Смысла её и живой подоплёки.

Кто же в здоровом уме пожелает

Дело иметь с престарелою шлюхой?

Скакунов

Не согласиться позвольте мне с этим…

Прозоров

Нет, не позволю. Простите, конечно,

Резкость мою, вы приветливы были

И благосклонно ко мне говорили,

Я же не часто общаюсь с людьми

И потому реагирую бурно

На профанацию ложной науки.

Я не приемлю пророчеств дурных,

Также скажу – разлагаемся мы,

То есть учёных сообщество, с коим

Только сегодня смешался.

Скакунов

Героем,

Видимо, мните себя, одиноким?

Чем занимались вы ранее?

Прозоров

Многим.

Трудно припомнить, а слушать об этом,

Наверняка, неприятно вам будет.

Скакунов

Я уж себя постараюсь сдержать,

Впрочем, решать, разумеется, вам.

Право, не думаю, что приключилось

Нечто из ряда совсем выходящее.

Прозоров

Вообразите, лет в тридцать пять снова

Вдруг получить абсолютной свободы.

Этого вам не почувствовать, к счастью,

Иль к сожаленью. Свобода двояка,

Вы независимы ни от кого,

Нет и того, кто зависит от вас.

Это последнее хуже всего,

Ты никому и не нужен, никто

Не испытает потребность в тебе,

Будто бы камень лежишь на земле.

Будь мы бесплотные твари, конечно,

Можно прожить эдак тысячу лет,

Но не бесплотен я, как и другие,

Так что пришлось заниматься хоть чем.

С частных уроков немного имел,

Преподавал кратковременно в школах

И консультировал, и на посылках

Бегал бывало, корректором ночью

Несколько лет я глаза убивал.

После журнал редактировать стал

Полунаучный в сети, и дела

Оного быстро продвинулись в гору.

Так вдруг в издательстве, крупном, возник,

Где редактировал дрянь лженауки,

То эзотерики рвотную жижу,

То твердолобый бред политологии,

Но положенье своё улучшал.

Годы прошли, пробудившись от дрёмы,

Тяга к науке меня обуяла,

Я за статью принялся, но осёкся,

Как оказалось, состарились данные,

Коими я в тот момент обладал,

Мне нагонять современность пришлось.

Здесь очутился тогда я внештатным

Преподавателем. Как и сейчас,

Мне не по возрасту данная роль.

Время спустя ощутил беспросветность,

В кою попала наука в России.

Вновь её бросил, но собственной волей,

Только свободное время осталось

Делу, которым душа пропиталась.

Скакунов

Всё ж вы вернулись.

Прозоров

Как видите, да.

Чтобы сбежать, не нужна нам отвага,

Но чтоб понять, что ответственность вся

Только на нас возлежит, иногда

Надо от ней устраниться всецело.

Скакунов

Вы холостой?

Прозоров

А быть может иначе?

Скакунов

Мне всё понятно.

Прозоров

И что вам понятно?

Будьте добры, просветите коллегу.

Скакунов

Я не таю сверхъестественных мыслей.

Вы отнеслись черезмерно свободно

К вашей работе и слишком серьёзно

Воспринимаете труд свой научный,

Сразу заметно, что нет ничего

В жизни, безрадостной, кроме него.

Прозоров

Может, вы правы, но выбор осознан.

Скакунов

А для чего одиночеством страждать?

Прозоров

Нет, не страдаю, вот здесь вы ошиблись,

Но разговор сей становится личным.

В общем скажу, что считаю, познание –

Это предел человеческих дел,

Высшее, что возжелать он способен,

Только оно непременно дарует

Непреходящее, превозносящее

И неземное довольствие вечным,

Случаю чуждым, ему неподвластным.

Близкие ж наши, однако, способны

Сами, как есть, и своею кончиной

Горестей много, увы, причинить.

Скакунов

Но до неё доставляют и радость.

Прозоров

Да, приходящую, неполноценную.

Скакунов

Видно, трагедию вы пережили.

Прозоров

Если б! Комедии, фарса свидетелем

Был я однажды, где глупость и спесь

С смертью в обнимку прошлись, не таясь,

Будто друзья закадычные с детства.

Правда, история эта предлинная.

Скакунов

Да, вы правы, уж конец перерыву.