Хмыкнув, я открыл глаза, огляделся. А вот на поверхности лотосы, по которым мы брели последние три дня, исчезли, как и большая часть остальной растительности. Что ещё меня смущало, так это то, что от чистой и глубокой воды впереди ощущалась опасность.

Ну, глупо было бы думать, что подобное место оказалось бы без охраны. Если здесь и впрямь есть Сердце Стихии, то должен найтись и Зверь, который оказался привлечён им. Или местом силы, если Сердце скрыто так хорошо, как я думаю. Главное, чтобы Зверь оказался мне по зубам.

Не в первый раз я задумался, что совет Клатира прийти сюда из Ордена и добрать сил, мог быть связан и с тем, что сейчас мне не хватило бы их для убийства защитника.

И в который раз я отбросил эти мысли прочь. Когда Клатир раздумывал над тем, как сделать меня сильней, то вряд ли предполагал, что даст мне духовные техники сразу, что я потрачу немало времени на познание стихии в Зале Стражей и прочее, и прочее. В конце концов, местные полностью уверены, что здесь нет и не может быть Царя.

Скорее меня всё это время удивляла уверенность Клатира, что Сердце меня дождётся. Но теперь я знал ответ. На всякий случай спросил у Кирта:

– Видишь впереди что-нибудь необычное?

– Нет, господин.

Эти слова заставили меня хмыкнуть. То есть огромная светящаяся печать в нескольких сотнях шагов от нас – это обычное дело на болотах, каждый день по пять штук обходим. Вот он ответ, почему Клатир был так уверен. Впереди снова что-то, что доступно только Стражам.

Кирт видимо решил, что ответ мне не понравился и добавил:

– С утра даже соглядаи от ватажников пропали.

Я кивнул. Плевать на них. Рукой очертил круг:

– Оставайтесь здесь. Не пересекайте границу плотности силы.

Кирт встревоженно предупредил:

– Господин, похоже, это и есть логово той твари, о которой говорил ватажник.

Я обернулся к нему и приказал:

– Не вздумайте прийти мне на помощь.

Он катнул желваками на щеках, но кивнул, лишь посоветовал:

– Будьте осторожны.

Я усмехнулся и тут же ушёл Рывком на полсотни шагов вперёд. Туда, где чувство воды подсказало мне отличную цель – огромное растение, поднимающееся к самой поверхности. Я почти оказался прав. Распластанный лист этого подводного «дерева» высотой в два человеческих роста не выдержал моего веса, начал погружаться всё глубже, но жёсткий черешок в итоге справился. Я оказался в воде всего лишь по пояс. Вытащил из кисета Лунный и вновь прикрыл глаза, вслушиваясь в струи воды.

Они медленно закручивались, следуя вдоль краёв огромной чаши-углубления, заставляя подводные деревья плавно колыхаться.

Я открыл глаза, подпрыгнул, выбираясь из объятий воды и, использовав Шаги Водомерки, скользнул к новой цели. Вслушался там, ощущая, как тень угрозы становится всё ощутимей. Рука, опущенная в воду, говорила, что она холодна, как и должна быть холодна ранним утром. Но одновременно я ощущал, как от неё веет жаром. Жаром опасности, о котором мне говорила боевая медитация.

И углубившись ещё на две сотни шагов ближе к центру чаши, я наконец понял, в чём тут дело.

В воде оказалось слишком много стихии. Настолько много, что она внезапно ощутилась дымкой, которую принесло течение. И эта дымка коснулась меня, впилась в поры кожи, проникая внутрь крошечными синими искрами и заставляя вспыхнуть тело болью.

Скривившись, я использовал Небесную Реку, вымывая из себя незваных гостей. Не хватало мне ещё такого соседа в теле. И одной тьмы с избытком.

Из средоточия хлынул туман силы, покрывая меня тонким слоем защиты. И этого вполне хватило, чтобы противостоять рассеянному яду. А в том, что это именно он, у меня не осталось сомнений. Сейчас я делал точно то, чему учились мои люди все эти дни дороги сквозь болото – противостоял яду. Только сразу вне тела.