Затем снова приблизился к стене и положил ладони. Да, кирпич. Да, усадьба. Ну а что делать? Будем работать с тем, что есть.

Конечно, кладбище, будь оно поблизости, подошло бы гораздо больше. Думаю, в этом мире людишки с поднятым силами некроманта погостом ещё не сталкивались. Вот народ повеселился бы… Хотя, с другой стороны, мне же придётся потом упокаивать. Неупокоенным его не бросишь. Слишком подозрительно и внимание привлечет.

В любом случае, кладбища нет. Есть особняк и его территория. Умирал же здесь кто-нибудь за все эти столетия. Насколько мне не изменяет память и если верить учебникам истории, Дома не имеют тяги к смене мест жительства. Соответственно, конкретно этому особняку годиков должно быть прилично. Прямо несколько сотен.

Я сосредоточился, прислушиваясь к земле, которая сквозь фундамент ощущалась глухо. Сначала было тихо. Очень. Я потянулся вперед, потом назад, затем в сторону…

Ого! Усыпальница! Семейный склеп. Чуть правее дома. Старые захоронения. Очень старые. И есть еще одно свежее. Около полугода по времени.

Самое интересное, несмотря на фундамент дома, который, конечно, мешал, я все равно неплохо чувствовал всех, кто в усыпальнице. Сила во мне буквально бурлила, ощущая привычную стихию мертвых.

К тому же, эти люди умирали в состоянии боли. Чисто физически, понятно, процесс малоприятный. Однако здесь – боль моральная. Душевная. Боль, злость, ненависть. Особенно у того покойника, что скончался недавно. Судя по всему, мужчина. Прошло не меньше шести месяцев, но в нем все это кипит до сих пор.

– Вот ты мне отлично подходишь…

Я отпустил всех мертвецов кроме этого, свеженького… Его злость была настолько сильной, что в моем мозгу начали пульсировать фразы.

«Сопляк… Предал… Тварь… Породил… Убью… Сопляк… Предал… Тварь… Породил… Убью…»

И так по кругу.

– Мммм… Какой эмоциональный мужчина…

Я на секунду открыл глаза и вдохнул воздуха поглубже. От мертвого несло такой ненавистью, что я ощущал ее физически. Как отвратительный запах и вкус. Будто гнилой воды глотнул.

– Ладно. Поехали.

Поднимать того, кто мертв, несложно. Особенно, когда этот конкретный человек, даже спустя шесть месяцев, очень хочет встать и отомстить убийце. А мужика убили, сто процентов. Тем более, я не планировал создавать мертвяка или лича. По сути, это будет просто безмозглая кукла, внутри которой есть лишь ненависть и желание найти виновного. Пару часиков на этой волне он продержится. Потом снова упадет неподвижным телом. Вернее, останками тела.

– Встань и иди… Отомсти предателю… – Прошептал я, губами прижимаясь к стене. Тут рук уже мало. От них лиш волной бьет Сила. Надо, чтоб злой дяденька услышал приказ. Приказ некроманта. – Встань и иди.

Честно говоря, сам обалдел от того, с какой мощью мои слова, впитавшись в землю, рванули к своей цели. Либо я очень вырос в плане профессионализма за это время, либо… Либо Сила во мне велика. Чистая Сила.

Не прошло и десяти минут, как со стороны улицы начали раздеваться крики и вопли. Причем они были настолько громкими, что даже в подвале я слышал их весьма даже хорошо.

– Все. – Оторвался от стены и посмотрел наверх. – Борька, нук проверь осторожно, веселье набирает обороты или еще добавить?

Борис кивнул и исчез из поля зрения. Однако, тут же распахнулась дверь, в помещение влетел рыдающий Игорек. Правда теперь он рыдал гораздо искреннее и не только из-за чувства жалости к узнику. Игорьку было страшно.

– Там! Там! Мальчик, надо закрыться! И забаррикадироваться. На улицу нельзя. Страшные дела творятся! Мертвецы восстают! Это все! Конец света!

Охранник махнул рукой в сторону коридора, ведущего на улицу.