Пройдя вдоль забора, Леслав и Вандер вышли к деревянному тротуару, крест-накрест переброшенному через небольшое озеро.

– А вон там, – указал рукой вправо Леслав, – на террасе, проходят уроки асура Ярона. Там он обучает магии своих послушников.

Вандер посмотрел в указанном направлении и увидел крытую каменную террасу, фигуры сидящих на полу послушников и возвышающегося над ними худощавого человека в желто-коричневой мантии. В руках он держал какую-то книгу.

– Вот мы и пришли, – произнес Леслав, останавливаясь под дощатым настилом рядом с двумя вздымающимся лестницами.

Вандер осмотрелся.

Рядом, у эвкалипта, растопырилась покатистыми боками хижина. За ней в отдалении виднелся древний пирамидальный храм. У хижины какой-то послушник развешивал для сушки пучки трав. Делал он это вполне профессионально и, по всей видимости, знал толк в этом деле.

– Это наш травник Лель. В травах дока! – не без гордости сказал Леслав и, махнув рукой вверх в направлении настила, добавил: – Тебе туда. Я подожду здесь.

Поднявшись по лестнице, Вандер не увидел ничего нового для себя. Большую часть настила занимало строение, состоящее из двух стандартных хижин, стоящих перпендикулярно друг к другу.

Откуда-то снизу слышались монотонные удары кузнечного молота. Вверху, напоминая морской прибой, шумели кроны.

Отсюда, с высоты, открывался вид на храм и площадь. На площади виднелись фигурки послушников. Одни торопливо пересекали ее, другие не спеша прогуливались, казалось, без дела.

Справа от храма у края площади расположилась небольшая группа. Послушники сидели кружком прямо на камне. В центре этого круга стоял человек и временами воздевал руки. При каждом его жесте группа повторяла движения и склонялась ниц.

У входа в жилище Аль-Галима стоял суровый на вид стражник. Роба из магической ткани поблескивала на нем вкрапленной бронзовой нитью. Она была длиннее, чем одежда Премила, закрывала бедра и колени.

Голени прикрывали длинные вязаные чулки, отливающие бронзой. На ногах стражника красовались мягкие кожаные мокасины.

Плечи ему защищали широкие кожаные наплечники с металлическими шипами. За спиной удобно расположился длинный двуручный меч.

На появление Вандера стражник никак не отреагировал. Он как стоял неподвижно, скрестив руки на груди, так и продолжал стоять статуей.

Вандер вошел и от неожиданности замер. Давно забытое чувство усиливающейся вибрации в районе солнечного сплетения в один момент ввело организм в состояние экстремальной готовности. Мышцы расслабились, сознание прояснилось, все чувства многократно усилились, только пульс методично отбивал время. Вандер даже почувствовал, как стражник на входе в хижину моргает ресницами.

Неприятная вибрация исходила от стоящего спиной к Вандеру высокого чуть сутуловатого человека, одетого в мантию гуру. Вандер почувствовал, как воля этого человека постепенно окутывает его, словно ватой, и медленно проникает в сознание, задевая те или другие нервные центры, которые откликались на это действие тревожной вибрацией.

Сознание у Вандера раздвоилось: одна половина внимательно следила за всем происходящим, другая, сознание колониста-новичка Вандера, постепенно уступала мягкому напору чужой воли, открывая тому картинку за картинкой, этап за этапом своего более чем скромного существования. А там, где та или иная информация, интересующая чужую волю, отсутствовала, первая часть сознания, словно фокусник из рукава, извлекала из своих глубин недостающие звенья.

Неожиданно чужая воля натолкнулось на препятствие. Это вызвало невольный эмоциональный всплеск и, как следствие, нарастающее сопротивление. Чуждая воля тут же отреагировала и начала постепенно уступать свои позиции, опасаясь ненароком сломить слабую волю этого создания, одновременно обнаружить свое незаконное присутствие.