В настоящее время инкарнацию проходит множество людей смешанных рас – людей, принадлежащих к Красному Лучу, но находящихся на грани перемены цвета; ибо следует помнить, что в начале каждой новой манвантары готовые к воплощению монады поступают под управление иной ступени жизни или иного цветового луча, чем те, в которых они воплощались до этого. Те, кто ныне проходит инкарнацию в Красном Луче, станут частью Голубого Луча в следующей манвантаре. Те же, кто ныне принадлежит к Голубому Лучу, станут частью Красного Луча, если только они уже не прошли через эту фазу существования прежде, в каковом случае и они, и монады нынешнего Голубого Луча перейдут в Фиолетовый в начале следующей манвантары.

Если вы не готовы принять тот факт, что всякий цветовой луч, равно как и любое другое подразделение космоса, является воплощенной сущностью на каком-либо плане бытия, вы не сможете принять и мое утверждение о том, что у красной цветовой зоны Земли, у той сущности, которою мы называем Красным Лучом, существует соответствующее ей сплетение – космическое – представленное планетой Марсом, если говорить о соответствии, доступном человеческому зрению. А на каждом из невидимых планов есть и другие сходные сплетения – или, скорее, формы энергии, которые соответствуют сплетению. Если вы сможете принять то, что в своей совокупности все эти разнообразные сплетения, которые проявляются в каждом состоянии и условии материи, силы и сознания, представляют собой одну единую сущность, то вам нетрудно будет уяснить, что между красной цветовой зоной Земли и людьми красной расы неизбежно должна существовать весьма мощная сила притяжения.

И трус из трусов может преисполниться уверенности в себе и восстать, чтобы защищать свою позицию, когда ему кажется, что крайности некой важной ситуации требуют такого поступка. Но лишь герой из героев может спокойно принять попрек, чистосердечно признать свою неправоту перед теми, чьим добрым мнением он дорожит, затем молча удалиться в уединение и приняться за исправление себя. Из таких и составляется «Царствие Небесное», и о таких пекутся «Великие Души» и стараются привлечь в свои сферы так скоро, как только возможно. Тот же род храбрости, который выказывают человекоубийцы, заражаясь азартом финансовой арены или поля битвы современной повседневной жизни, не приносит человеку никакой силы, не приносит миру никаких благ.

Пока человек не сможет мужественно сознаться в своей неправоте и признать ошибку – и столь же храбро принять предложенное прощение или наказание, не чувствуя при этом, что его каким-то необъяснимым образом унизили или поступили с ним несправедливо, дав ему справедливую причину для ненависти, которая, как он чувствует, вползает в его сердце по отношению к тем, с кем он был не прав и кто его простил, – до этих пор он не достоин даже развязать сандалии своему прежнему противнику. И недостойность его кроется не в изначально совершенной несправедливости; последствия ее сравнительно невелики (ибо, в конечном счете, в зачет идет не то, что мы делаем, а то, чем мы являемся – чем мы стали в результате своих деяний). Недостойность заключается в фундаментальной причине его отношения; ибо за этим отношением стоит уязвленное самолюбие. Для него в этот момент не имеет значения, что его противник может быть прав, а он – не прав; возможные далеко идущие результаты его ошибки кажутся ему едва стоящими внимания; единственным, что для него действительно важно, является та язва, что разъедает фрагмент брони его самолюбия. И до тех пор, пока бескорыстие остается замковым камнем арки человеческого развития, до тех пор такой человек не будет иметь доступа к вратам истинного ученичества.