– Вот! – ткнула я пальцем в сторону кареглазого, поворачивая голову на своего горе-наставника. – Мне идет! Ясно?!

– Ясно! – рявкнул Ноан. – Одно мне точно ясно, что к нему ты обращаешься на "вы", а мне тыкаешь! А мы, между прочим, с ним на равных!

– А-ха-ха! – снова загоготал Харон, наслаждаясь спектаклем.

– На равных по статусу? – уточнила я, мечтая остаться хоть немного наедине со своими мыслями, потому что желание послать Ноана куда подальше достигло своего пика. – Так вот не в статусе дело, если ты не знал! Для меня прежде всего важно взаимное уважение!

– Нахалка! – рявкнул Ноан.

– Паршивец! – отбила я его оскорбление.

– Не могу, сейчас лопну, – гоготал словно умалишенный Харон. – Надо парням о ней рассказать…

– Только посмей хоть слово кому ляпнуть! – яростно взревел наставник, испепеляя кареглазого жнеца взглядом.

– А ты говорил, что она будет такой же, как и все предыдущие, – задыхался от хохота он.

– Она хуже!

– Если хуже, то отдай ее мне, – лицо кареглазого мгновенно стало серьезным, в то время как я захлебывалась возмущением.

«Что это значит, отдай ее мне?!»

– Что? – захлопал Харон ресницами. – Давай поменяемся учениками? У меня как раз парень. Все как ты любишь…

– Любишь парней? – фыркнула я, смотря на Ноана. – Теперь понятно…

– Что тебе понятно?! – рыкнул мой наставник. – А ты, хватит молоть чушь, ясно?! Иди уже, куда шел! – наорал он на Харона. – Мы уходим! – синеглазый стремительно шагнул ко мне, хватая за запястье и утягивая за собой в портал. – Боги, дайте мне сил не сойти с ума в этом дурдоме!

8. 7. Доброта - это хорошо, но не всегда.

Ноан

– Уму непостижимо! – я был возмущен до глубины души.

– Отпусти!

– Откуда ты взялась такая нахальная?! – продолжал фыркать я, игнорируя брыкания Сии, которая пыталась вырвать свою конечность из моего захвата.

– Да отцепись ты уже! – негодовала она.

Сжимая тонкое девичье запястье, я почти силой тащил свою ученицу по аллее парка, от переизбытка эмоций не обращая внимания на медленно кружащиеся в воздухе лепестки, падающие с яблоневых деревьев к нашим ногам.

– Делает и говорит, что ей вздумается, аварии не испугалась, как и самой души… Кто ты такая?! – резко обернулся, смотря в наполненные негодованием глаза девушки, волосы которой от быстрой ходьбы растрепались, на мой взгляд делая ее еще привлекательнее.

– А ты ждал, что я забьюсь в истерике, да?! – Сиа с силой дернула свою руку, освобождая ее.

– Кем ты работала при жизни? – сощурился я.

– Полицейским! – было мне ответом. – В отделе по раскрытию особо тяжких преступлений! Меня убили на задании, ясно тебе?!

«Сейчас заплачет», – подумалось мне, ведь ее глаза заметно увлажнились, предвещая рыдания.

– Только давай без сырости, – поморщился я.

– Не дождешься! Уж точно не перед тобой! – Сиа быстро смахнула выступившие на глазах слезы, поворачиваясь ко мне спиной.

«Похоже я немного переборщил», – буркнул мысленно, не зная, как теперь быть.

– Как ты погибла? – внезапно спросил я, сам от себя того не ожидая.

– Это неважно, – ответила девушка.

«Не хочет говорить, – вздохнул я. – Ладно, узнаю у отца».

Жнецы тщательно приглядываются к людям, еще при их жизни выбирая достойного, который может стать одним из нас. Эти люди должны обладать рядом качеств: смелость, ловкость, пунктуальность, четкое осознание возложенной на них ответственности, но не это является самым важным. Главное – они должны умереть не своей смертью, а насильственной и часто при этом испытывая муки. Поэтому я точно знал, что смерть Сии была не из легких.

Даже умерев и пополнив ряды жнецов, обращенные все равно никогда не смогут встать на одну ступень с чистокровными, с теми, кто уже изначально родился ловцом душ. Именно таким я и был. Пусть нас в разы меньше, ведь тем, кто не считается живым, сложно зачать и выносить дитя, но зато мы сильнее. Порядок и равновесие лежит на плечах верховных и их детей. Таковы устои мира тех, кто стоит по ту сторону жизни.