Ну, гробанется Запад, это, допустим, даже интересно посмотреть, а дальше как быть? Что делать станем? Поглядите, вот уже встает Китай, вот уже Индия зашевелилась. Это вам не Балканы, Розочка, – там народу побольше, всех не разбомбишь. Такой процесс начнется – не остановишь! Хлынет поток – и никакие перекрытия не выдержат. Общеевропейский дом – дом, который наш расчудесный ставропольский провидец решил обустроить, – он ведь рухнет. Перемены мировые лидеры затеяли исключительно с прекраснодушными намерениями – привести все к красивому стандарту. Чтобы всякое утро жители Бангладеш читали «Геральд Трибюн», а белорусы – «Таймс». И не то чтобы так удобнее управлять, а просто так им красивее кажется, гармоничнее. Желание, равное тому, какое испытывает новый хозяин в квартире: старые обои отклеить, новые налепить. А ну как дом гнилой? Но думать про это некогда. Евроремонт в мире зачем затеяли? Привести ветхую систему в порядок? Изменить экономическую несправедливость? Помочь, например, Африке и так далее по списку? Глобализацию зачем придумали – нищих жильем обеспечить? Черта с два. Если бы сотую долю израсходованного на бомбежки пустили на медицину в Конго, – Иван Михайлович ткнул пальцем через плечо на маски и топорики, – в Африке давно эпидемий бы не было. Однако деньги тратят на бомбы – расчищают площадки под казино, а госпиталей не строят. Я спрашиваю себя: почему? План евроремонта возник в конце минувшего века исключительно по соображениям интерьерного характера. Властители хотели сделать красиво – вот в чем их мечта состояла. План мировых перемен есть продукт прежде всего эстетической, но не инженерной мысли.

Вот почему я говорю с вами, Роза. Именно потому, что эстетика – достигшая таких планетарных размеров воплощения – может причинить ущерб, я и обращаюсь к вам, интеллектуалу, с вопросом: как с данной эстетикой быть?

Не знаете? Вот и никто не знает. Американский президент – он мужчина суровый – предлагает и дальше защищать демократию, то есть ломать и из обломков строить. Вот что у него в голове творится, и это печально. Абрам Шприц – это, если помните, спекулянт, который драпанул с ворованными миллионами, – он хочет русского президента-гэбэшника убить и посадить на трон управляемого человека. Так себе план, Роза. Они и полковника сажали на трон в качестве управляющего, не более. Отчего-то Шприц не хочет взять в толк, что управление меняет характер управляющего. Нового менеджера назначат – тот тоже переменится. Богачи наши нервничают, взятки миллионные дают и все равно спать без снотворного не могут – боятся. Где выход?

Луговой крепко держал Розу за локоть и смотрел ей в лицо не так, как принято в обществе либеральном – то есть вежливым и скользящим взглядом, а упорно и прямо.

– Я знаю, чего вам не хватает, Роза, – сказал Луговой.

Вот еще, подумала Роза Кранц, мудрец какой. Все знают, это очевидно. Власти. Уверенности. Денег. Завтрашнего дня.

– Мы с вами, Розочка, наблюдали в окно за строительством открытого общества. Именно открытое общество и учреждают сейчас повсеместно и наводят красоту – где подкрасят, где дырку ковриком завесят, делают эстетически привлекательно. И я предсказываю вам сегодня, что именно эстетика и явится причиной бед открытого общества. Знаете, отчего врагом открытого общества является в первую очередь Платон? Вы ведь помните упреки либерального мыслителя Поппера, защитника открытого общества? Как он на Платона нападал, а? И в хвост и в гриву! А отчего? Это просто понять. Людям свойственно не любить тех, кто предвидит их беды. В третьей книге «Республики» Платон ясно указал на того, кто станет разрушителем государства, – как же Платону это простить? Помните третью книгу «Республики»?