– Где ты, Николай, учишься и кем ты будешь? – спросил он меня.

– Обучаюсь я в Алма-Атинском Высшем пограничном командном училище. После окончания учебы мне присвоят воинское звание лейтенант, буду офицером, служить придется на пограничной заставе, – ответил я.

– И это все 25 лет будешь служить на пограничной заставе? – с удивлением спросил он.

– Почему все 25 лет? – сказал я. – После выпуска с пограничного училища прослужу лет пять на заставе, а потом пойду учиться в Военную академию им. М. В. Фрунзе в Москве, после ее окончания буду служить в штабах пограничных отрядов и могу дослужиться до полковника, – отвечал я.

– Да, ты прицелился далеко, – резюмировал отец Владимира.

Во время пребывания на каникулах в п. г. т. Лиховка, там выпало много снега.

Однажды в воскресенье, вечером, пошел я в местный клуб поселка Лиховка, чтобы посмотреть какой-то художественный фильм. Людей оказалось совсем мало, поэтому фильм в клубе крутить не стали. Оглянувшись по сторонам, я увидел знакомую девушку – это была Вера Журба, с которой я познакомился на выпускном вечере в средней школе (перед проводами в армию) и танцевал с ней. Я ей напомнил об этом. Мы разговорились. Пошел я ее провожать домой на Бузовую. Она должна была уезжать рано в понедельник в г. Днепродзержинск (ныне Каменское) на учебу. Училась она в медицинском училище. Возле хаты ее родителей я попросил, чтобы она написала и вынесла мне свой адрес. Она мне вынесла, записанный на бумажке, свой адрес, и мы распрощались. Мне пришлось с Бузовой возвращаться опять в «центр» села, а оттуда идти на свой хутор, на ул. Степную. Так что поздно я вернулся домой к родителям.

Заканчивались мои каникулы, и я поехал в г. Днепропетровск, чтобы оттуда возвращаться к себе в Алма-Ату для продолжения учебы в пограничном училище. За два дня до моего отлета я приехал в город Днепропетровск, чтобы погостить у сестры Люды и у брата Виктора. Прошли два дня быстро, и после обеда, 13-го февраля 1968 года, я отправился в аэропорт и вечерним рейсом вылетел до Москвы. С Москвы до Алма-Аты летало в сутки пять рейсов, поэтому на один из них я попал при регистрации билетов. Прилетел в Алма-Ату 14 февраля, и после обеда явился в свое училище.

С 15 февраля 1968 года началась учеба во втором семестре.

После каникул, поначалу, было скучновато, в голове кружились картинки каникулярных событий, воспоминаний, но потом все прошло. Вновь вошел в ритм учебы.

Хорошо помню, как тогда зимой, каждое утро после подъема, выходя на физзарядку, мы видели на территории слой снега сантиметров 20—30, который выпадал за ночь. Уборщики брались сразу за лопаты и приступали к очистке дороги и тротуаров возле казармы на закрепленной территории; уборщики в спальных помещениях, за время физзарядки, приступали к уборке своих помещений. После развода на занятия начинались занятия.

Что касается занятий по высшей математике, то во втором семестре перешли к изучению дифференциальных и интегральных исчислений. Сначала проводились лекции в лекционных залах, а затем классно-групповые занятия. Лекции по этой дисциплине с нашим потоком читали: заведующий кафедрой высшей математики, кандидат физико-математических наук Стрельцов В. В. и доцент кафедры Алексей Константинович Колосов, он же с нашей учебной группой проводил классно-групповые занятия. Нам, курсантам, не нравилось, как читал лекции Стрельцов В. В. Речь у него была сбивчивая, он спешил, и курсанты не успевали за ним записывать и часто раздавались голоса с зала: «Повторите!». Вдобавок, он рано стирал формулы, записанные на доске. Нам нравилось, как читал лекции доцент Колосов. Речь у него была размеренная, спокойная, понятная, темп изложения позволял нам успевать записывать по ходу изложения учебного материала. Мы успевали все записывать и вопросы курсантами не задавались. На классно-групповые занятия по математике очень много задавалось примеров, так что приходилось много времени тратить для их решения.